О. БЕРКОВИЧ: Добрый день! Вы слушаете радио «Говорит Москва». Сегодня вторник, 19 апреля. Время — 12:05. Это программа «Власть». Каждую неделю в нашей студии в гостинице «Националь» мы говорим с депутатами Госдумы о самых важных для страны темах, о новых законопроектах и итогах работы парламента за пять лет. Меня зовут Олег Беркович. И сегодня у нас в гостях депутат Государственной Думы от фракции «Справедливая Россия», председатель Комитета Госдумы по жилищной политике и ЖКХ Галина Петровна Хованская. Здравствуйте.

Г. ХОВАНСКАЯ: Здравствуйте.

О. БЕРКОВИЧ: У нас есть SMS-портал: +79258888948. И Twitter: govoritmsk. Начнём с самого актуального сегодня — с выступления Дмитрия Медведева и его отчёта перед Госдумой. Вы планируете задать вопрос. Если не секрет, какой?

Г. ХОВАНСКАЯ: Буквально через два часа у нас будет выступать премьер, и я хотела бы, конечно, задать вопрос на тему, которая сейчас по обращениям граждан наиболее актуальная — в связи с введением обязательного взноса на капитальный ремонт ситуация в сфере капитального ремонта и реакция населения на все эти новации.

Вы знаете, самое удивительное, что мы требуем от населения законопослушания, уплаты обязательного взноса (он не просто так называется «обязательный»), и в случае неуплаты на граждан региональный оператор подаёт в суд, и взимаются эти средства с учётом пени. Если срок задолженности превышает 90 дней, то уже сейчас по коммерческим процентам идут эти пени. То есть это не просто так. Эти изменения прошли летом прошлого года. Вывод: граждане должны быть законопослушными и дисциплинированными. А почему публичная власть считает, что она может себе позволить не платить? Публичная власть обязана выполнять… Я имею в виду бывшего наймодателя — как правило, это органы государственной власти как минимум. Они обязаны выполнять свои обязательства по старому недоремонту, этому посвящена статья 16-я закона «О приватизации».

Кстати, если обсуждать решение Конституционного суда, то Конституционный суд тоже сказал, что обязано государство выполнить старые обязательства по ремонту. А норма ведь звучит так: если на момент приватизации жилого помещения дом не отремонтирован и нуждался в ремонте, то будьте добры, бывший наймодатель, профинансируйте или проведите этот капитальный ремонт.

На сегодняшний день получалась такая ситуация: попали в «общий котёл» (кстати, автоматически, без всякого волеизъявления граждан), и, попав в «общий котёл», граждане, собственники должны выполнять свои обязательства, за счёт их средств будут ремонтировать чужие дома. И при всём при этом публичная власть не выполняет старые обязательства, в некоторых регионах публичная власть не выполняет текущие обязательства по уплате взносов. У них же определённый процент в собственности остаётся — у тех же силовых министерств, у субъектов федерации. Это где-то порядка 14–15% жилищного фонда России, это очень немаленькая сумма. Я уже не говорю про то, что вообще практически (может быть, кроме Санкт-Петербурга) отсутствует софинансирование, предусмотренное Жилищным кодексом. Но норма очень хитрая: «если это предусмотрено в бюджете». А в бюджете не предусмотрены эти деньги.

О. БЕРКОВИЧ: Вот о бюджете. Ваши оппоненты говорят, что выполнить эту норму закона, чтобы отремонтировать приватизированное жильё, практически невозможно, потому что: а) нет денег; б) непонятно, какое жильё нужно ремонтировать. Потому что, как говорят ваши оппоненты, нигде не зафиксировано, в каком состоянии находилось жильё на тот или иной период, на тот или иной момент приватизации.

Г. ХОВАНСКАЯ: Это очень лукавые аргументы, потому что на самом деле всё фиксируется. И вообще я вам хочу сказать, что норма в Жилищном кодексе, которая предусматривает первоочередное включение в программу капитального ремонта тех домов, которые не были отремонтированы на момент приватизации первого жилого помещения, она не соответствует закону «О приватизации», потому что цена вопроса будет разная. Вы приватизировали вчера, а я приватизировала 20 лет назад — и цена вопроса будет разная, согласитесь, сумма этих обязательств. Так что это отдельная вещь. Она пока не оспорена, но, я думаю, кто-то найдётся из умных собственников, которые оспорят эту норму в Жилищном кодексе. Но это не тема Конституционного суда.

Так вот, всё известно, потому что есть нормативы проведения капитального ремонта — 25 лет, максимум 30 лет, в зависимости от качества эксплуатации. Так что всё это можно сделать и посчитать. Цена вопроса. Действительно где-то треть жилищного фонда нуждается в капитальном ремонте.

О. БЕРКОВИЧ: Сейчас общий жилищный фонд — где-то 2,5 миллиарда квадратных метров.

Г. ХОВАНСКАЯ: Чуть меньше, потому что по некоторым домам всё-таки обязательства выполнялись. Ведь у нас был создан Фонд содействия реформированию ЖКХ и определённая сумма была всё-таки из федерального бюджета выделена — 200 миллиардов. Плюс субъекты добавляли немножко, и муниципалитеты, которые не относятся к категории сугубо дотационных, тоже немножко помогали. То есть это дало толчок. Но за счёт этих средств только 4% жилищного фонда было отремонтировано капитально.

Если возвращаться всё-таки к Конституционному суду, то я ещё раз подчёркиваю: они сказали, что эти обязательства должны быть выполнены. А выполняются они сейчас только в судебном порядке. Это нормально? Я считаю, что это не очень нормально.

Дальше — софинансирование. Вы понимаете, это была та приманка, которая говорила гражданам: «Мы вас не бросим, мы из бюджета добавим». Ничего не делается! Единственное исключение — бюджет Санкт-Петербурга, там действительно предусмотрено софинансирование.

О. БЕРКОВИЧ: В региональных бюджетах нет денег, они все должны. Только 9 или 10 субъектов…

Г. ХОВАНСКАЯ: Абсолютно. Гораздо больше субъектов находятся в крайне тяжёлом положении. 55 субъектов в долгах как в шелках.

О. БЕРКОВИЧ: И только 9 или 10, которые «нормальные».

Г. ХОВАНСКАЯ: Да. Будем надеяться, что эта ситуация будет всё-таки выправляться. Из этих девяти Москва ничего не софинансирует, а только текущие обязательства свои выполняют. Это должна быть какая-то политическая воля ещё проявлена в этом плане.

О. БЕРКОВИЧ: Ваша партия проиграла в Конституционном суде фактически…

Г. ХОВАНСКАЯ: Нет. Категорически нет! Конституционный суд оказался смелее, чем запрос, который я формулировала от «Справедливой России». К нам присоединились депутаты КПРФ, потому что надо было набрать 90 голосов. Мы его не проиграли, мы его выиграли, причём блестяще!

О. БЕРКОВИЧ: Объясните тогда.

Г. ХОВАНСКАЯ: В чём состоял наш запрос? Мы обратили внимание на последствия попадания в «общий котёл». Попав в «общий котёл»автоматически, гражданин, собственник финансировал капитальный ремонт чужого имущества. А Конституционный суд сказал гораздо более сильную фразу. Он сказал, что если вы попали в «общий котёл» автоматически и если на то не было вашей воли, вашего волеизъявления не было (то есть общее собрание вы не проводили, а это было сделано по решению местных властей), и если на этот момент капитальный ремонт вашего дома не произведён, то на вас не распространяется норма, ограничитель, что вы два года должны в этом «общем котле» сидеть.

Несмотря на то, что мы дали право субъектам сократить этот срок выхода из «общего котла»… Потому что осознание ситуации приходит несколько позже, не все граждане сразу сообразили, а некоторые просто не успели. Я об этом говорила на заседании Конституционного суда. Так вот, двухлетний срок сидения… Вот сегодня вы приняли решение: «Мы уходим из «общего котла» и ремонтируем свой дом». Так вот, вы сейчас пока два года, до решения Конституционного суда, должны были сидеть в 55 субъектах федерации. Не приняли решения о сокращении этого срока. Ну, исключение — Москва, Астрахань. 30 с чем-то субъектов всё-таки сократили этот срок. Кто — до года, кто — меньше.

Так что это совершенно потрясающее заключение Конституционного суда. И как раз оно говорит о том, что без волеизъявления гражданина, собственника попадать в «общий котёл» — это неправильно. Имейте право на выход. И это ещё не всё. Я вам уже сказала, что старые обязательства подтвердил Конституционный суд и сказал, что в бюджетах нужно хотя бы на первом этапе предусматривать софинансирование из федерального бюджета. Здесь вы правы, во многих региональных бюджетах просто этих денег нет. Значит — нужна помощь федерального бюджета. Без этого ну никак, понимаете.

Дальше — ещё одна позиция, и тоже очень важная, я считаю. Вот приняли программу капитального ремонта. Ни для кого не секрет, что иногда эти дома, и не обследовав как следует, выстраивают в некую очередь. Так вот, если вы считаете, что ваш дом неправомерно будет ремонтироваться через 15, 16, 18 лет, то вы вправе это оспорить в судебном порядке. Эта позиция тоже очень правильная, и я её целиком поддерживаю.

И, наконец, ведь региональный оператор — это некоммерческая организация, он может обанкротиться. И что с вашими деньгами, что с этим «общим котлом»? Да, ваши средства не подлежат включению в конкурсную массу при банкротстве, но, простите, а как обеспечить выполнение обязательств тем, кто последним в этой очереди стоит? Об этом тоже сказал Конституционный суд: непрерывность компенсации гражданам, которые будут свои дома ремонтировать через 16, 20, 25 лет, должна быть федеральным законодателем обеспечена, а механизм реализации старых обязательств также должен федеральный законодатель определить.

О. БЕРКОВИЧ: Замминистра строительства и ЖКХ Андрей Чибис говорит, что «общий котёл» — это очень удобный и эффективный способ сбора средств на капитальный ремонт. Во всём этом я не понимаю одной истории: как всё это контролируется? Удивительно, но сейчас даже уже представители «Единой России» и представители ОНФ рассказывают дикие ситуации про то, как в регионах на содержание этих фондов, управляющих компаний тратится по 40–50 миллионов рублей в год из тех денег, которые они собирают.

Г. ХОВАНСКАЯ: Абсолютно. Это накладные расходы. Согласитесь, на эти деньги можно было бы несколько домов отремонтировать капитально. И вообще те губернаторы, которые занимались разъяснительной работой… То есть не везде ситуация попадания 90% в «общий котёл», есть исключения (Удмуртия, Кострома, Астрахань, Ярославская область), но, к сожалению, этих исключений немного. То есть там губернаторы умеют считать деньги, которые в бюджете, вот эти накладные расходы, и поэтому в этих субъектах федерации… Вы знаете, сколько в Удмуртии ушло на спецсчета? 61%. Ну, это информация месячной давности. Сейчас, может быть, и больше будет после решения Конституционного суда. 61% ушло.

То есть разговоры о том, что у нас все собственники такие бестолковые, ничего не понимают, ничего не хотят, никуда не ходят, — это неправда. Люди понимают, что и рыночная стоимость вашей квартиры в конце концов снижается, если дом разрушается, и потом надо будет решать проблемы переселения, потому что никто вам ничем не обязан. Так что это очень интересный вопрос. И, конечно, удобная форма, вот таким «котлом» хорошо «порулить».

И насчёт прозрачности вы абсолютно правы. И об этом тоже сказал Конституционный суд, что это не прозрачно. Более того, подрядчика вам назначает региональный оператор — то есть тот, кто «рулит» этим «общим котлом». И вы не можете проконтролировать, как расходуются ваши деньги по ремонту других домов. Да вам это, честно говоря, и не сильно интересно.

О. БЕРКОВИЧ: А разве это не противоречит Конституции?

Г. ХОВАНСКАЯ: Вы знаете, ведь Конституционный суд сказал, что это не противоречит Конституции «при идеальном исполнении всеми участниками процесса своих обязательств». Я уже вам приводила примеры, когда это, к сожалению, не имеет места быть.

О. БЕРКОВИЧ: Насчёт губернаторов, которые умеют считать деньги. Многие губернаторы ради сохранения рейтинга занижают размер сбора на капремонт. И получается, что в будущем операторы, даже если они останутся в этих регионах, столкнутся с нехваткой средств, при этом региональные бюджеты им ничего не дадут. Получается, что губернаторы в регионах сейчас ради рейтинга, ради выборов в данный момент осознанно создают практически финансовые пирамиды. И что с этим делать?

Г. ХОВАНСКАЯ: Дело в том, что на сегодняшний вообще «общий котёл» имеет признаки финансовой пирамиды. И я вам уже приводила примеры. Из-за неисполнения обязательств не только гражданами, но и публичной властью наполнение «общего котла» не такое, как должно было бы быть при исполнении обязательств всеми участниками процесса.

Я хочу сказать, что предвыборная ситуация, безусловно, влияет, но когда у нас обязательный размер, минимальный размер взноса колеблется от 2 рублей 60 копеек в Санкт-Петербурге (там вилка была до 3 рублей, сейчас уже 5 рублей), в Мурманской области та же самая ситуация, и в Москве 15 рублей — вы знаете, это тоже ненормально. Если верить органам статистики, то средний платёж москвича вырос на 40,9%. Зачем тогда разговоры про ограничение другой части платежа — не жилищной, а коммунальной? Коммунальные тарифы у нас будут только на 4% расти. Если у нас вырастет жилищная часть, всё равно из вашего кармана достанут эту сумму, понимаете. Тут никакого ограничителя этого взноса на сегодняшний день нет. Ведь были предложения — 18 рублей в Москве, 40 рублей в Москве. Да и 50 рублей будет мало. 20 лет никто не ремонтировал дома.

О. БЕРКОВИЧ: Безусловно, это так. Допустим, есть ТСЖ, есть спецсчёт, такой очень хороший, образцовый дом — все молодцы, собрались и сделали. Допустим, они платят не очень много, а столько, чтобы это не сильно влияло на семейные бюджеты. И этих денег всё равно может не хватить на ремонт. Например, в Европе есть практика, что эти кондоминиумы могут брать долгосрочные кредиты на 10–15 лет.

Г. ХОВАНСКАЯ: Льготные кредиты. Я бы сказала — суперльготные, в нашем понимании.

О. БЕРКОВИЧ: Да, под низкие ставки. В Европе — под 3–4%.

Г. ХОВАНСКАЯ: В Германии — под 0%.

О. БЕРКОВИЧ: Просто я знаю, что во Франции под 3% такой кредит.

Г. ХОВАНСКАЯ: Если вы капитальный ремонт совмещаете с мероприятиями по ресурсосбережению, то 0%. То есть власть заинтересована.

О. БЕРКОВИЧ: Здорово. В России, я так понимаю, сейчас даже нормы такой нет?

Г. ХОВАНСКАЯ: Нет, норма есть — поручение Дмитрия Анатольевича Медведева. Я будирую вопрос о льготных кредитах на капитальный ремонт очень давно. До того как были введены санкции, в Ростовской области шёл эксперимент, и он был очень удачным. В очередь ставили дома жилищно-строительных кооперативов за этими средствами, потому что там кредит давали под 7,5–8% и на длительный срок. Вы знаете, и качество было другое.

А вообще идеальная схема… Я чувствую, что вы не сторонник «общего котла», в отличие от Чибиса. И вы правы, потому что ведь идеальная схема на самом деле уже отработана, в том числе и в России: это дома жилищно-строительных кооперативов. Они сами принимают решения, открывают специальные фонды для капитального ремонта и либо накапливают, либо на собрании по мере возникновения проблем принимают такое решение. Потому что в период инфляции накопления — очень опасная схема, деньги эти инфляция съест. Ещё, не дай бог, обанкротится банк, где в уставном капитале больше 20 миллиардов. Ну, это ужасно. А это условие как раз открытия спецсчёта.

О. БЕРКОВИЧ: По льготному кредитованию вы не предлагали какой-то законопроект или какую-то норму ввести?

Г. ХОВАНСКАЯ: В принципе, это должно быть решение Центробанка. Мы с Эльвирой Набиуллиной эту тему обсуждали. Почему на ипотеку у нас выделяются средства? На самом деле, наверное, и эти средства — это последнее, что может сделать бюджет. Я говорю об этом сейчас в порядке мечты, когда закончится кризис. Но всё-таки говорить об этом нужно, потому что без этого говорить о нормально функционирующей системе финансирования капитального ремонта нельзя.

О. БЕРКОВИЧ: Законодательно обязать Центробанк вы не можете. Но законодательно обязать, я не знаю, Правительство через его фонды, вроде Фонда содействия развитию ЖКХ или что-то в этом духе, ввести новую программу по льготному кредитованию — вы это можете сделать или не можете сделать?

Г. ХОВАНСКАЯ: К сожалению, это не компетенция моего комитета, это Комитет по экономической политике, Комитет по финансовым рынкам. Да, этим нужно заниматься. И я категорически на этом настаиваю. Ещё раз повторяю: нужно говорить всерьёз о системе финансирования капремонта. Вот у вас на спецсчёте в вашем доме 1 миллион, и вам надо поменять лифт, он стоит 1,5 миллиона. Ну почему не дать кредит на длительный срок на эти 500 тысяч рублей? И постепенно, без особой нагрузки выплачивать. Многие граждане просто не почувствуют этой нагрузки в течение длительного времени.

О. БЕРКОВИЧ: Разделённый на 30–50 квартир — это вообще не проблема.

По поводу Госдумы и вашей позиции там. Несмотря на то что вы председатель в комитете, большинства у оппозиции нет. Я посмотрел по базе в Госдуме: у вас 29 подписанных президентом законопроектов за всю историю вашего депутатства. На мой взгляд, это очень неплохой результат для оппозиционера, но тем не менее. Не возникает ли у вас некой фрустрации от этих многих лет работы в оппозиции, что очень мало инициатив удаётся реально продвинуть в жизнь? Может быть, в «Единую Россию» стоит перейти?

Г. ХОВАНСКАЯ: Боже сохрани!

О. БЕРКОВИЧ: Просто здесь вопрос же личных амбиций и принципов против результата. Там, например, имея контроль над комитетом, вы сможете достичь большего.

Г. ХОВАНСКАЯ: Это у вас иллюзия. Мне недавно на заседании комитета сказали: «Если не будет положительного отзыва в Правительстве, мы не проголосуем». То есть это управляемая фракция. В отличие от «Единой России» и некоторых других фракций, у нас можно не голосовать, если ты не согласен с концепцией законопроекта. Ты должен только на фракции об этом сказать. Это было моим условием вхождения в «Справедливую Россию», кстати.

О. БЕРКОВИЧ: На сайт нам пишут, что вы уже 15 лет в Думе, и за это время ситуация в ЖКХ стала только хуже.

Г. ХОВАНСКАЯ: Правильно, давайте обвините меня в том, что мировой кризис, это будет замечательно. На самом деле самая большая неудача — это мой альтернативный Жилищный кодекс, который не прошёл, а прошёл правительственный в своё время.

О. БЕРКОВИЧ: Это в 2006 году было, да?

Г. ХОВАНСКАЯ: Я тогда одномандатницей была. Это прошло даже в 2005 году, к сожалению.

О. БЕРКОВИЧ: Как часто возникает желание всё это бросить? Понятно, что очень много сил тратится.

Г. ХОВАНСКАЯ: Вечером. Да, очень много сил. И, к сожалению, я должна констатировать, что всё, что мне удалось сделать, — это благодаря Верховному суду, его толкованиям, благодаря Конституционному суду (я сейчас иллюстрировала) тоже удаётся. Понимаете, какая ситуация? Скорее удаётся больше остановить плохого, чем сделать хорошего. У меня лежит сейчас больше дюжины инициатив, которые все в пользу граждан, и я не могу их провести. Если Сергей Михайлович Миронов не пришёл к президенту и президент не дал поручения… Вот как по Тимирязевской академии ситуация: если бы не президент, это не прошло бы.

О. БЕРКОВИЧ: Ещё одна ваша очень громкая инициатива несколько меня удивила, потому что за год до выборов вы начали кампанию фактически по уничтожению целой отрасли малого бизнеса — хостелов.

Г. ХОВАНСКАЯ: Ох, как громко звучит! Поясните.

О. БЕРКОВИЧ: Хостелы — это целая отрасль. Вы говорите, что они несут угрозу наркомании, алкоголизма и даже террористическую угрозу. Честно говоря, мне это не понятно. Учитывая то, что у нас приближается Чемпионат мира по футболу, нам нужны гостиничные места. И хостелы — это абсолютно нормальная история в Европе. Да и здесь много хостелов. У меня есть несколько знакомых, которые делают этот бизнес и у которых вполне себе приличные маленькие гостиницы, и там нет никаких наркоманов, алкоголиков и террористов.

Г. ХОВАНСКАЯ: Нет никаких проблем, если хостел создаётся в нежилом помещении, а ещё лучше — в отдельно стоящем здании. Нет проблем. Я сама в таком хостеле в городе Копенгагене была. Но в 18:00 эти граждане, которые находятся на других этажах четырёхэтажного здания, берут багет под мышку и уходят домой, то есть никому никакого беспокойства этот хостел не доставляет. А мы приехали где-то в двенадцатом часу ночи.

Я хочу сказать, что у нас проблема не в нашем законопроекте, не в нашей инициативе, а проблема, что этот бизнес незаконно работает на сегодняшний день. И я вам элементарно это продемонстрирую. Существует статья Гражданского кодекса (сначала её хотели исправить — не удалось, не дал Совет при президенте её исправить) о том, что вы можете заниматься предпринимательской деятельностью, переведя жилое помещение в нежилое. Согласитесь, всё-таки жилое помещение — это для того, чтобы люди там жили, отдыхали, растили детей.

О. БЕРКОВИЧ: В Москве переводят первые этажи зданий в нежилой фонд и делают там магазины.

Г. ХОВАНСКАЯ: Дело в том, что когда я занялась этой проблемой… А занялась я ею только по обращениям граждан. Естественно, я должна реагировать, я депутат от Москвы. Так вот, посыпались обращения — в первую очередь из Москвы и Санкт-Петербурга, двух крупных городов.

О. БЕРКОВИЧ: Здесь больше всего хостелов?

Г. ХОВАНСКАЯ: Да, больше всего хостелов. И больше всего протестов. Я провела слушания. Ко мне приехали из Санкт-Петербурга и сказали: «Кто вам сказал, что мы “за”?» Это круглосуточный режим работы, постоянная нагрузка на инфраструктуру. Лифт — стук! Представьте себе, что у вас родственник-инвалид в доме или у жены маленький ребёнок, грудной, и она с ним сидит и вздрагивает от этих ударов. Чемоданы. Постоянно какой-то контингент — непонятно какой. В принципе, любой. Федеральная миграционная служба не может войти в жилище, это запрещено Конституцией. Роспотребнадзор не может проверить санитарные нормы, это запрещено Конституцией. И так далее, можно многое перечислять. Жилищная инспекция — то же самое, они не могут войти в жилое помещение и проверить, что там.

Это грубейшим образом нарушает Гражданский кодекс, это нарушает нормы жилищного законодательства. Я уже не говорю про санитарные нормы и так далее. Союзники хостелов, как только в их доме образовывается хостел, на 180 градусов меняют свою позицию и становятся горячими противниками хостелов. В нежилом помещении — пожалуйста. Хотя у нас были жалобы и на переведённые в нежилые, на первом этаже хостелы, потому что заплёванная территория, окурки, шприцы и прочие «прелести».

О. БЕРКОВИЧ: Это же всегда вопрос контроля. Если хостел находится в нежилом фонде, то какие проблемы? Туда имеет доступ и ФМС, и другие.

Г. ХОВАНСКАЯ: Только об этом и говорим мы в своей законодательной инициативе: в жилых помещениях нельзя заниматься предоставлением гостиничных услуг. Ещё два обстоятельства можно?

О. БЕРКОВИЧ: А что же делать c Airbnb? Его в Берлине, к сожалению, уже запретили.

Г. ХОВАНСКАЯ: Ещё одно обстоятельство: это жульнический бизнес, потому что, не переведя из жилого в нежилое, они коммунальные услуги оплачивают по тарифам для населения, которые дотируются из бюджета. Значит, они обманывают бюджет. Второе: налоги они платят как за жильё, а не как за жилое помещение, а это многократно отличается. То есть они дважды обманывают бюджет, понимаете. Я уже не говорю о том, что они снижают рыночную стоимость квартир в этом доме, потому что ни один идиот не пойдёт покупать квартиру, если он видит, которая там обстановка во дворе.

О. БЕРКОВИЧ: У нас уже закончилось время. Как итог: давайте хостелы запрещать не будем?

Г. ХОВАНСКАЯ: Да. А будем их в нежилых зданиях пропагандировать.

О. БЕРКОВИЧ: Или в нежилых помещениях.

Г. ХОВАНСКАЯ: Или в нежилых помещениях, да, с отдельным входом.

О. БЕРКОВИЧ: Это была программа «Власть». У нас был в гостях депутат Госдумы Галина Хованская. Меня зовут Олег Беркович. Встретимся через неделю, во вторник, в 12:05. Всё! Новости. Пока!