Ю.БУДКИН: Радиостанция «Говорит Москва». Вторник. 15 апреля. Меня зовут Юрий Будкин. Это программа «Умные парни». В прямом эфире с нами сегодня депутат Государственной думы, член комитета Думы по бюджету и налогам, доктор экономических наук Оксана Дмитриева.

Оксана Генриховна, здравствуйте.

О.ДМИТРИЕВА: Здравствуйте.

Ю.БУДКИН: Можно писать через смс-портал, можно писать через Telegram. Чуть позже мы подключим телефонную линию — 7373-94-8. Начинаем по новостям. И первое, о чём я вас хотел спросить. Понятно, что мы довольно много будем говорить про пенсии сегодня, учитывая, как много про пенсии говорили вы, или вас цитировали в последние дни. Но не с ваших заявлений я предлагаю начать, а с того, что сказал Мишустин по поводу двух индексаций в год с 2026 года. Можете объяснить, как это будет работать, а главное, насколько увеличатся пенсии, по-вашему?

О.ДМИТРИЕВА: Вопрос не в том, две индексации или одна, а вопрос в том, насколько она будет большая. Потому что все последние годы, начиная с 2015-го, индексация пенсий существенно отстаёт от роста заработной платы. Более того, это даже при том, что вне правил, вне того, что ориентируются на инфляцию предыдущего года, несколько раз по предложению президента индексация была больше, чем это положено по закону и чем это было заложено в бюджете. Например, зачем далеко ходить, на будущий год индексация была заложена 7,5%, но уже по предложению президента, после того как все бюджеты были приняты, индексация 9,5%. Но на самом деле, это мало. Потому что темп роста заработной платы за предыдущий год где-то около 20%, около 19%. И предыдущий год то же самое, 2023 год индексация пенсии была 7,3%, а заработная плата выросла на 13%. И вообще, всё время идёт это существенное отставание. Последние годы, начиная с этого падения, пенсии с 2015 года, заработная плата выросла практически в три раза — 2,7 раза, а индексация пенсии — в два раза. Но при этом средний размер назначенных пенсий ещё меньше вырос. Главная причина — заморозка пенсий работающим пенсионерам. Поскольку им она вообще не повышалась, это оказывало существенное влияние на средний размер пенсий.

Сейчас мы стоим не только перед необходимостью индексации пенсий, просто увеличения индексации пенсий для подтягивания пенсии к уровню заработной платы, но там есть ещё очень много других вещей, которые нужно решить. Во-первых, сохраняется разница, она стала меньше, меньше пенсией работающих и неработающих пенсионеров. Она доходила накануне принятия решений об индексации пенсий работающих пенсионеров до пяти тысяч, разница между пенсией работающих и неработающих пенсионеров. Но теперь всё равно, их же не восстановили полностью. То есть люди для того, чтобы получать пенсию в полном объёме со всеми индексациями, им нужно уволиться, перерасчитать пенсию, затем снова быть нанятыми на работу. Вместо того чтобы сделать это централизованно, что я предлагала, отдано на стихийный процесс. Каждый сам по себе увольняется, потом снова его принимают на работу. В этом процессе он может и поменять работу и вообще уйти. Безусловно, если мы говорим о закреплении кадров, а мы заинтересованы в закреплении кадров, и заинтересованы именно в том, чтобы пенсионеры продолжали работать, потому что они носители как раз той квалификации и тех навыков, которые сейчас наиболее востребованы.  

Ю.БУДКИН: Я к вопросу хотел бы вернуться. Мишустин говорит, что теперь будет две индексации: одна по инфляции, потом через пару месяцев по уровню доходов Социального фонда. Как это понять?

О.ДМИТРИЕВА: Это тоже не очень понятная формулировка. Потому что доходы Социального фонда, в принципе, зависят от поступления взносов. А взносы зависят от зарплаты.

Ю.БУДКИН: То есть если она вырастет, получается по Мишустину, то, соответственно, пенсия будет проиндексирована на инфляцию плюс ещё на столько, на сколько вырастут зарплаты?

О.ДМИТРИЕВА: Здесь нет такой уж прямой зависимости. Потому что, во-первых, у нас сохраняется по пенсиям до сих пор регрессивная шкала налогообложения. У нас по ставке 22% облагается заработная плата, условно говоря, до 200 тысяч рублей в месяц. Свыше 200 тысяч рублей в месяц только 10% в пенсионный фонд. Поэтому если средняя заработная плата будет расти за счёт сегмента богатых, что часто очень бывает.

Ю.БУДКИН: Последнее время как раз говорят, что заработная плата в среднем растёт за счёт бедных, разве не так?

О.ДМИТРИЕВА: Ну, не совсем так, но большее было перераспределение. Потому что с необходимостью развития военно-промышленного комплекса, обрабатывающей промышленности понадобились инженеры, квалифицированные рабочие. И это всё-таки потянуло заработную плату. Необходимость её подтягивания была вызвана тем, что дефицит кадров. Если тебе нужен вот этот рабочий, который квалифицированный, или инженер, которому ты 20 лет не платил, а забирал себе как топ-менеджмент или как собственник, то теперь для того чтобы тебе произвести, тебе этот инженер нужен. Иначе его переманят. Поэтому вынуждены были они наконец им заплатить.

На мой взгляд, гораздо более прямая вещь была бы — если бы чётко был ориентир на темп роста средней заработной платы по стране.

Ю.БУДКИН: То есть не по инфляции, как сейчас принято?

О.ДМИТРИЕВА: По инфляции нормально, пусть будет первый критерий по инфляции. А второй критерий — темп рост средней заработной платы.  

Ю.БУДКИН: То, что говорит Мишустин, всё-таки не совсем так, вы говорите?

О.ДМИТРИЕВА: Не совсем так. Там очень много звеньев. У вас может измениться законодательство, у вас может ухудшиться собираемость налогов. Источников у Социального фонда много разных. Через несколько итераций. А на самом деле, критерий всё равно коэффициент замещения — отношение средней пенсии к средней заработной плате.

Ю.БУДКИН: И в этом смысле мы как раз возвращаемся к тому, с чего я начал. О вас много говорят, вас часто упоминали в последние дни как раз в связи с тем, что вы говорили о пенсиях. А там вы говорили о том, что в будущем году, только что мы договорились, Мишустин пообещал, что пенсии вырастут больше, но вы говорите, что в будущем году будет самый низкий уровень пенсионного обеспечения в России?

О.ДМИТРИЕВА: Если не будет принято никаких решений, то да. Потому что тенденция существенного отставания от темпа роста средней заработной платы по стране. Посмотрите, у нас сейчас индексация 9,5% за 2024 год, темп рост заработной платы — около 20%. Дальше, за этот год, 2025-й, думаю, тоже средняя заработная плата вырастет чуть меньше, возможно, чем в этом году, потому что благодаря Набиуллиной, зажимают экономический рост, и она добьётся — не снижения инфляции, а снижения экономического роста. Поэтому вполне возможно, что будет и меньше темп роста заработной платы. Но всё равно он будет около 15%, я думаю. Опять будет накапливаться к этому моменту, к началу 2026 года будет существенное отставание пенсии от темпа роста заработной платы. Поэтому должна быть индексация такая, чтобы она, во-первых, покрыла всё предыдущее отставание, которое имело место, и компенсировало отставание, которое будет уже в 2025 году. Пока таких очевидных, понимания того, что индексация должна быть существенная, как она была в 2008-м, 2009-2010 годах, когда была индексация и дополнена валоризацией, и тогда действительно рост был пенсий вместе где-то на 30-40%, были такие годы, когда рост был такой. Нам на самом деле, нужна и индексация, и ещё одна… не валоризация не в прямом, но ещё отдельные элементы, отдельные механизмы, которые бы подтянули пенсии к уровню заработной платы.  

Ю.БУДКИН: По сути, получается, вы говорите о том, что пару лет как минимум пенсия должна расти опережающими темпами по сравнению с зарплатами?

О.ДМИТРИЕВА: Да, существенно. И что для этого нужно. Во-первых, нужно перестать издеваться над работающими пенсионерам — нужно все индексации применить. И второе, нужно им вернуть, это касается людей, у которых заработная плата выше средней, они уплачивали взносы со всей своей заработной платы, допустим, до 200 тысяч или до 180, в разные годы чуть меньше был предел, а им начислялись только три балла. Так, как будто они платили… то есть они платили со 180 тысяч, а им начислялось, как будто они с 40 тысяч платили.

Ю.БУДКИН: Да, многие говорят, что не очень выгодно, когда высокая зарплата, ты всё равно пенсию больше, чем максимальную, не получишь.

О.ДМИТРИЕВА: Главное, вы платите взносы. Вы платите взносы, не получая пенсионные права. Это когда вы работающий пенсионер. Это тоже существенно занижает уровень пенсий. И уравнительный размер пенсий. Этот вопрос нужно решать, это тоже поднимет пенсии.

Но следующий момент, почему я говорю про 2026 год, мы столкнёмся со снижением размера вновь назначенных пенсий. Потому что начнут выходить на пенсию граждане, массовый выход женщины 1967 года рождения, у которых был обязательный накопительный элемент в течение 12 лет — с 2002 по 2014 год. Они отчисляли вначале 4% первые два года, потом 6%, не в пенсионный фонд, не на страховую часть пенсии, а на обязательную накопительную пенсию. При этом им забыли вообще рассказать, все думали: ой, как хорошо, я сам накоплю на пенсию. Только я бесконечно говорила, что это обман и выступала против этой реформы, что это обман граждан. Потому что эти деньги существенно обесценились и в ВЭБе, и в НПФах, и в итоге они получат вот эту накопительную пенсию, если они её вообще получат, если они найдут этот НПФ, чем то, что у них отняли по страховой.

Ю.БУДКИН: То есть а страховая пенсия у тех, кто часть платил… 

О.ДМИТРИЕВА: Она уменьшиться на эту часть. И на какую она уменьшиться, можно, в принципе, посчитать. Потому что при всех недостатках в системе баллов этих ИПК, можно посчитать, сколько они потеряли, каждый может посчитать, сколько он потерял баллов за то, что он отчислял обязательно, ему отчисляли эти деньги на накопительную часть. Если человек всё время получал среднюю заработную плату, все эти годы, и отчислял накопительную часть, то в страховой части применительно к условиям 2025 года потеря где-то 2 100 – 2 150 рублей.

Ю.БУДКИН: Соответственно, вам скажут: а 2 100 – 2150 он получит от этой самой накопительной пенсии.

О.ДМИТРИЕВА: Тот факт, что от накопительной от столько не получит. И эта разница будет его потерей. А все же будут считать, мы с вами будем в статистике смотреть за страховой пенсией. И она будет, вот эта когорта выйдет, и считайте, что в среднем у них будут вновь назначенные пенсии в среднем на две тысячи меньше, чем у их более старших коллег.

Ю.БУДКИН: И мы опять говорим о том, что, видимо, нужны какие-то опережающие варианты индексации пенсий. А деньги-то у государства на это есть?

О.ДМИТРИЕВА: Если говорить о накопительном элементе, то у ВЭБа и негосударственных пенсионных фондов за счёт обязательных отчислений граждан уже скопилось пять с лишним триллионов рублей. При этом если пересчитать по доходности, о которой они заявляют, то это должно было быть не 5 трлн, а свыше 7 трлн. А если пересчитать по тем коэффициентам, как индексировался с пенсией страховой пенсионный капитал, то это вообще 8 трлн. Вся эта дельта — это практически потери граждан и прибыли, материальная выгода, если не называть это прибылью, вот этих финансовых посредников. Тут очень много проблем, на самом деле. Нужно их в течение 2025 года проанализировать, посмотреть, просчитать, и в общем, механизм такой, что государство будет потом нести ответственность. Мы будем нести ответственность за тех людей, которым либо занизили пенсии вообще, либо получится ситуация, что часть, правда, не очень большая, 3-4%, просто не смогут выйти на пенсию, потому что у них не будет хватать 30 баллов.   

Ю.БУДКИН: У государства-то денег хватит решить эту проблему?

О.ДМИТРИЕВА: Один из источников, вот пожалуйста…

Ю.БУДКИН: Банки?

О.ДМИТРИЕВА: Нет, эти скопленные средства обязательные накопительного элемента. Коли вы не можете обеспечить реальную доходность, которая не меньше, чем индексация по страховой части пенсии, то тогда отдайте обратно в Пенсионный фонд, если гражданин это выберет. Если гражданин это выберет. Поэтому это тоже источник тех средств, которые накопились за счёт совершенно провальной пенсионной реформы. Но и ВЭБ, и НПФы, они бенефициарии этой ситуации, они в течение вот уже, считайте, в 2004-м им начали перечислять, уже двадцать лет имеют эти деньги в своём распоряжении, как такие безотзывные вклады. Поэтому нужно разобраться, что с ними и как их можно использовать реально.

Ю.БУДКИН: 123-й пишет: «А причём здесь, сколько отчислял работник в социальный фонд? У нас же солидарная пенсионная система, на личном счету ни у кого не накапливаются?»

О.ДМИТРИЕВА: Во-первых, накопительная часть, она не солидарная. Вся остальная, да, солидарная система. На личном счёте у вас физически эти деньги не накапливаются, но учёт ваших пенсионных прав есть. Поэтому будущий размер пенсии у вас рассчитывается, пенсионная формула, исходя из этого учёта ваших пенсионных прав, то есть учёта ваших взносов.

Ю.БУДКИН: Следующая тема. Про Набиуллину. Вы уже упоминали… У нас десять дней, насколько я понимаю, до очередного заседания Центробанка, где, видимо, опять будут решать историю про ключевую ставку. Что скажете про экономическую ситуацию и перспективы этой ставки?

О.ДМИТРИЕВА: Я думаю, что Набиуллина не осмелится её повышать. Я думаю, что уже сейчас давление достаточно сильное. Поскольку экономический блок, я не говорю уже, что эксперты и специалисты в моём лице, те, кто придерживается этой точки зрения, давно говорили, что такое повышение ключевой ставки не имеет никакого влияния на инфляцию, разве что это инфляцию разгоняет. И отвечая на мой вопрос на заседании Государственной думы совсем недавно, Набиуллина говорит: ну, это глупо было бы отрицать, что высокая ключевая ставка не влияет на расходы предприятий. Конечно, растут расходы на обслуживание. Но дальше, говорит Набиуллина, вообще-то на инфляцию другие факторы влияют больше. То есть смысл: да, ключевая ставка повышает инфляцию, но при этом что-то другое повышает её ещё больше. Так она же всё время говорит, что повышение ключевой ставки это для того, чтобы сбить инфляцию. То есть получается, что инфляцию оно не сбивает, а разве что повышает. А на экономический рост это влияние сокрушительное.

Ю.БУДКИН: Но вы говорите, она теперь вряд ли будет повышать, а понижать. Перспективы этого вы видите?

О.ДМИТРИЕВА: Конечно, резко здесь нельзя, несмотря на то, что она находится на заоблачном уровне. Снижать она будет в зависимости от степени давления. И из чувства самосохранения, а не от того, что это необходимо, из чувства самосохранения она будет стараться её не снижать. Потому что если она будет её снижать, она тем самым подписывает себе как бы явку с повинной.

Ю.БУДКИН: Насколько я понимаю, нам объясняют: инфляция замедляется, цели достигаются? 

О.ДМИТРИЕВА: Вот этим она будет выискивать какие-то возможности объяснения того, что инфляция снижается. А инфляция, если она и снижается, то не из-за ключевой ставки, а просто обратное следствие того, что замедлился экономический рост. А замедлился он потому, что нет стимула к инвестициям…

Ю.БУДКИН: Деньги дорогие.

О.ДМИТРИЕВА: Не только деньги дорогие, но нет стимула инвестировать собственную прибыль. Зачем вы её будете инвестировать, когда лучше положить. Это тоже часть моему вопроса было к Набиуллиной. Назовите отрасли, которые обеспечат доходность по инвестпроектам выше 22-23%. Куда должны вкладываться? Вот вы говорите: не берите кредиты, вкладывайте свою прибыль и идите на фондовый рынок. Кто пойдёт на фондовый рынок вкладывать в акции и кто будет инвестировать свою прибыль тогда, когда вы идёте в банк и получаете 22-23% без всяких рисков? Тем самым она закрутила вот эту совершенно чудовищную спираль, вместо инициативных инвесторов создавая огромный пласт рантье.

Ю.БУДКИН: Слушатели пишут: хорошо, вы говорите, что она всё делает неправильно. А надо было как?

О.ДМИТРИЕВА: Как бороться с инфляцией?

Ю.БУДКИН: Ну да. У неё ведь эта проблема была?

О.ДМИТРИЕВА: С инфляцией надо бороться прежде всего, зажимая цены на сырьё и первичные энергоносители, то есть те, которые потом закладываются в цены всей продукции. К сожалению, наши до сих пор оглядки на ВТО привели к тому, что до сих пор исповедуется концепция приближения внутренних цен к мировым. И вот так называемый налоговый манёвр, когда снизили до нуля экспортные пошлины на нефть и газ и всё перенесли на налог на добычу полезных ископаемых. Более того, вот этот налог рассчитывается таким образом, что если растёт цена на нефть на мировом рынке, то она тут же закладывается в налог на добычу полезных ископаемых, и это провоцирует рост цен внутри страны.

Поэтому сдерживание надо было, прежде всего изменяя налоговую систему, так чтобы она не раскручивала, налоговая система, инфляцию, и чтобы мы могли оторвать наши внутренние цены от мировых.

Ю.БУДКИН: Оксана Дмитриева, член комитета Госдумы по бюджету и налогу, доктор экономических наук. Это программа «Умные парни». Прямо сейчас новости, потом реклама, потом мы продолжим беседу.

НОВОСТИ

 Ю.БУДКИН: Продолжаем. Вторник, 15 апреля. 15:35. Меня зовут Юрий Будкин. Наша гостья сегодня Оксана Дмитриева, депутат Государственной думы, член комитета по бюджету и налогам, доктор экономических наук. Это прямой эфир, вы можете писать через смс-портал, через Telegram. Много вопросов от наших слушателей, много вопросов, которые мы заранее подготовили.

Смотрите, Оксана Генриховна. Перед Новым годом, по-моему, вы говорили, что курс доллара будет где-то в районе 100 рублей. Я сейчас посмотрел, курс доллара 82 рубля. А дальше что?

О.ДМИТРИЕВА: Я говорила, что он будет колебаться от 90 до 110. Я думаю, что так и будет.

Ю.БУДКИН: А откуда эти 82, как вы понимаете?

О.ДМИТРИЕВА: В данной ситуации рубль укрепляется, поскольку то, что предпринято сейчас Трампом, ведёт к снижению, к некоторой девальвации доллара, поскольку эта система пошлин, то, что он предлагает, и попытка перевести промышленность, реиндустриализацию Соединённых Штатов Америки, вся эта совокупность действий, которая предпринята, она ведёт к некоторому обесценению доллара, что на самом деле выгодно, относительно более дешёвая валюта для развития внутреннего производства в Соединённых Штатах.

Ю.БУДКИН: Если вы говорите, что при нынешних 82, а дальше будет всё-таки 90 или 110, значит, у Трампа не получится, что ли? 

О.ДМИТРИЕВА: Нет, я думаю, это просто какой-то такой объективный… движение туда… если всё-таки будет опять попытка дать толчок экономическому росту в стране, будут приняты определённые меры по стимулированию экономического роста, это тоже приведёт к некоторому обесценению рубля. И он вернётся к привычным уровням. Потому что здесь вот эти такие кратковременные изменения вниз – вверх, связанные с ситуацией на мировом рынке и связанные с какими-то действиями, которые вообще ни имеют экономического содержания, а просто такие политические.

Ю.БУДКИН: Про пошлины и Трампа. Это ошибка или шаги в правильном направлении? Он ведь всё-таки хочет действительно, вы упомянули это слово, реиндустриализацию устроить в стране. А вроде как это правильно.

О.ДМИТРИЕВА: Абсолютно правильно. Он решает для Америки её задачи и навязывает то, что выгодно Америки. Вся эта ситуация, она и раньше была… вся система мировой торговли, вся ВТО, все правила, которые мы соблюдали и которые нам были навязаны, — это всё, на самом деле, в интересах Соединённых Штатов, тогда ещё и сильной Европы. Потому что фактически Соединённые Штаты в течение всего послевоенного времени жили с дефицитом бюджета. Что значит дефицит бюджета? Это значит, что все страны, в том числе и мы, для этого нас заставляли делать и формировать фонд национального благосостояния, до этого стабилизационный фонд, покупали их облигации. Очень много покупал государственные бумаги Соединённых Штатов, в частности, Китай. И тем самым своим ВВП, своими доходами он субсидировал, давал займы и фактически субсидировал, финансировал и покрывал дефицит американского бюджета. Это что означает? Мы, весь мир, Соединённым Штатам, это связано было и с дефицитом торгового баланса, им товары, а они товары лишь частично и в основном то, что производил их печатный станок, то бишь доллары, вот просто так. Это неэквивалентный обмен. А сейчас Трамп сделал ещё лучше — он сказал: а вот этот дефицит это ваши проблемы. Мы вам даже доллары не дадим, вы сами их оплатите через импортные пошлины. Это вообще такой трюк просто вот совсем.   

Ю.БУДКИН: Так вот этот трюк — ошибка или правильное поведение?

О.ДМИТРИЕВА: Если все этому подчиняются, конечно, правильно. Представляете, вам дают товар, вы даже за него не платите, а ещё получаете от того, что вам дали, а вы дали меньше товара, а всю эту разницу вы ещё получаете в виде импортных пошлин.

Ю.БУДКИН: С другой стороны, вы уже упомянули, что доллару становится хуже от этого.

О.ДМИТРИЕВА: Почему хуже? Доллару хуже не становится от этого. Если он принял решение, что он всё получит через импортные пошлины, а не через то, что он отдаёт доллары и покрывает дефицит торгового баланса за счёт экспансии долларовой эмиссии, то в данной ситуации всё сходится. Дефицит покроется импортными пошлинами, а более дешёвый доллар, мы тоже знаем, что это способствует импортозамещению. В этом плане никаких ошибок нет. Другое дело, насколько разумно будут вести себя другие страны. Потому что эта навязанная политика многим абсолютно невыгодна.

А вот нам надо извлечь следующий урок. Видите, как Трамп — взял и все фигуры с шахматной доски просто одной рукой смахнул. И ВТО для него непонятно что. А мы до сих пор обращаемся и выполняем какие-то правила ВТО, которые нас абсолютно невыгодны, и думаем, что эти правила истина в последней инстанции. Хотя их уже никто не соблюдает.

Ю.БУДКИН: То есть это правильно, когда говорят, что если Трампу можно, то и нам можно?

О.ДМИТРИЕВА: Абсолютно. Всем всё можно. То есть нам надо действовать так, как нам выгодно.

Ю.БУДКИН: Это как раз в продолжение темы нам надо действовать так, как нам выгодно. Про перспективы возвращения западных компаний заговорили, и говорят довольно много. Причём последние дни даже говорят, что местный бизнес должен разработать свои предложения по поводу того, как и на каких условиях будут приходить, по сути, их конкуренты. Это правильный подход? 

О.ДМИТРИЕВА: Да, безусловно. Надо здесь абсолютно чётко: если нам выгодно возвращение того или иной бренда, той или иной компании…

Ю.БУДКИН: Так кому «нам»? «Нам» — производителям местным или «нам» — потребителям местным?

О.ДМИТРИЕВА: Я думаю, что всё-таки надо исходить из интересов производства. Если мы его создали и у нас есть… но тут должна быть объективная оценка, потому что где-то могут говорить: вот мы создали, создали, создали, и при этом ничего не создали. Тут нужно чётко понимать, какие отрасли у нас могут быть развиты, и таким образом, чтобы мы сами себя обеспечивали и ещё завоевали в ней часть какого-то внешнего рынка, а какие отрасли в данной ситуации бесперспективны. Это давно надо было сделать. Даже когда с 2014 года начались запрещения и какие-то санкции уже по поставкам высокотехнологичной продукции, нужно было тоже чётко понять: где мы можем и где нам необходимо для обеспечения технологического суверенитета, а где мы можем обойтись другими поставками.

Приведу такой пример, это моём личное мнение. То, что касается авиации. Мы обязаны здесь сделать свою авиацию. Обязаны. Такая страна, одна шестая часть суши, без сообщения даже внутри страны авиационного развиваться не может. И с точки зрения суверенитета технологического мы, конечно, должны, и у нас есть для этого база, мы должны развивать это производство и создавать своё авиастроение. Дальше, грузовые автомобили. Что уже, собственно говоря, практически создано. Мы должны это охранять всячески, это производство. Поскольку оно необходимо и в военных целях, и в военно-стратегических целях. А вот легковые автомобили, мне кажется, что те финансовые усилия, которые затрачены и которые дальше затрачиваются, на создание собственного отечественного автомобилестроения, они, на мой взгляд, не очень эффективны. Это моя точка зрения, она должны быть, естественно, быть обоснована. Вот пример. Одна отрасль — мы должны здесь чётко совершенно всё прослеживать, по комплектующим, и по двигателям, по всему обеспечить развитие собственной отрасли.

То же самое по фармацевтике. Мы можем очень многое производить сами и генерировать сами, и лекарства. Здесь нужно быть очень внимательными.

То, что уже получило развитие, то, что просто, как говорят, экономика простых вещей, то, что касается лёгкой промышленности. Сейчас ушли с рынка традиционные бренды, и их быстро заместили нашей продукцией.

Ю.БУДКИН: В этот момент вам скажут: они, конечно, заместили. Но цены-то выросли.

О.ДМИТРИЕВА: И зарплаты выросли. Поэтому здесь… опять же, очень всё дифференцировано. Нет единого подхода. Но он должен быть очень просчитан. Вот этого у нас никогда не хватает. Потому что мы когда ушли от плана, то ушли вообще от любых расчётов. От любых расчётов, от любого анализа, от любого баланса. От любого анализа объективной картины, объективной ситуации по отраслевой. Я уже проводила несколько рабочих групп в Государственной думе. И вот пришли очень хорошие, наверное, самая лучшая наша компания, госкорпорация, «Росатом», и они говорят: знаете, что, нам нужен план в штуках, в тоннах, гекаваттах и так далее. Нужна система ориентиров и планирования в натуральных показателях. И поотраслевая, где мы вообще точно знаем: вот у нас такая потребность, вот столько мы можем произвести сами, вот это мы никогда не произведём, здесь нужно по импорту. Но при этом здесь пошлины надо снизить, потому что они будут комплектующие в нашей же продукции. Никакого универсального механизма здесь нет, нужно по продукции, по отраслям, по подотраслям делать монопродуктовые, двухпродуктовые балансы и считать, считать, считать.

Ю.БУДКИН: По поводу цен. Мы уже заговорили про лёгкую промышленность. Тут на днях был заголовок в СМИ: «Ретейлеры снижают цены». Там упоминались и онлайн-магазины, и оффлайн-магазины. И мы здесь в эфире радиостанции «Говорит Москва» заспорили со слушателями, по сути. Они полагают, что цены падают не потому, что доллар упал в цене, как это утверждают экономисты, а просто потому, что у людей денег нет, и поэтому продать этот товар уже становится невозможным. С вашей точки зрения, если снижаются цены, то это почему сейчас?

О.ДМИТРИЕВА: Думаю, это совокупность. Во-первых, конкуренция. Потому что маркетплейсы действительно создают конкуренцию, снижаются на немонополизированном рынке. Снижаются, потому что система адаптировалась по многим продуктам повседневного спроса, вышли наши производители на рынок, составили определённую конкуренцию. Изменилась система логистики, система доставки. Здесь нужно сказать, что маркетплейсы тоже оказывают такое понижающее влияние на цены. Хотя тоже, носит локальный характер. 

Ю.БУДКИН: Зарплаты россиян могут подскочить до 140 тысяч рублей уже в декабре этого года, прогнозируют экономисты. У вас есть свой прогноз по поводу средней зарплаты?  

О.ДМИТРИЕВА: Я не думаю, что будет такой скачок. Средняя зарплата вышла по 2024 году на 87 тысяч. Думаю, что рост средней заработной платы максимум будет такой, как в 2024 году, около 20%. Собственно говоря, и считайте. 87 тысяч и прибавьте 15-17 тысяч.

Ю.БУДКИН: Тоже по новостям. Заголовки посмотрел. Люди как оценочное суждение приводят: уровень жизни в Российской Федерации растёт. Или вот кто-то в Государственной думе, один из ваших коллег говорит: мы живём сейчас хуже, чем работаем. Как бы вы охарактеризовали эту историю? Многие правда считают, что нам недоплачивают. Это так?

О.ДМИТРИЕВА: Мы живём хуже, чем работаем — эта тенденция давно есть, наш рейтинг среди стран по ВВП на душу существенно превышал наш рейтинг по различным показателям качества жизни, а самый главный показатель — это продолжительность жизни при рождении. Эта тенденция есть, она давно. Но если говорить объективно, у нас всё равно есть только наша статистика, мы другой не имеем. Благодаря росту заработной платы, рост средней заработной платы действительно выше, опережал инфляцию, есть рост в среднем реальных доходов населения. Не так, как заработная плата, потому что мы с вами пенсии обсудили, как раз реальный размер пенсий не повысился, а даже уменьшился. А вот зарплата да. И плюс очень существенное влияние положительное на благосостояние граждан — это выплаты военнослужащим, безусловно, это сказалось на денежных доходах граждан, и в положительную сторону. И при этом качество спроса улучшилось. Потому что средства получили те слои населения, которые до этого этих денег не имели. Он стал более равномерный. И кстати говоря, именно спрос во многом и на отечественные и продовольственные товары, и промышленные товары, то есть это те деньги, которые тратятся внутри страны.

Ю.БУДКИН: Вопросы от наших слушателей. Можно присоединятся к нам по телефону. Ещё семь минут у нас есть. 724-й спрашивает вас: «Курс доллара сейчас на цены на продукты влияет?».

О.ДМИТРИЕВА: Влияет в той мере, в какой это покрывается импортными поставками. Но поскольку доллар существенно уменьшился в обслуживании внешней торговли, то в меньшей степени, чем это было раньше.

Ю.БУДКИН: Когда вы говорили про «Росатом», Виталий 618-й пишет, он это называет «пресловутый Госплан». «Вот этот пресловутый Госплан, — пишет Виталий, — к полупустым универмагам в результате не приведёт?» Ведь у нас Госплан был, а универмаги стояли пустые. А у «Росатома, наверное, было всё хорошо.

О.ДМИТРИЕВА: Можно, конечно, провести зависимость между количество выкуренных сигарет и просмотром радиопередач или между просмотром радиопередач и количеством сумасшедших. Это пример того, что корреляция не является причинно-следственной связью. В данной ситуации, мне кажется, что расчёт, анализ реальный и продумывание экономической политики ещё никому не мешало. Если это мы называем Госпланом.

Ю.БУДКИН: Пресловутым Госпланом, Виталий называет.  Теперь я попрошу вас надеть наушники. 7373-94-8. Присоединяйтесь к разговору. Напомню, с нами депутат Государственной думы Оксана Дмитриева. Слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Скажите, разве это правильно, что люди отдали своей родине, России, по 40 лет стаж, по 30 лет стаж, и получают, человеку за 89, получает каких-то 35 тысяч и это с добавками? Это разве правильно? Как жить на такие деньги, например, сто болячек, но группы нет. Люди всеми путями добивались группы. А люди разные, говорят, нет, не пойду просить, если не предлагают. И сейчас добавили тем, кто не работал. Я понимаю, люди, которые имеют группу, инвалиды, да, пусть им прибавят пенсию. Но те, которые просто не работали, сидели на лавочке, а теперь им прибавили, нам такое не прибавляли — 15 тысяч к пенсии. Это разве правильно?

Ю.БУДКИН: 15% всё-таки, я помню. Правильно ли это?

О.ДМИТРИЕВА: На самом деле, её просто подтягивают, индексация социальной пенсии, подтягивают к той индексации, которая была по страховой пенсии. Что касается социальной пенсии. Ну, есть… не то что социальная пенсия велика, социальная пенсия невелика. А вот то, что страховая пенсия и страховые периоды, реальная заработная плата и реальная работа плохо учитывается — вот это проблема. У нас пенсии уравнительные, мы об этом тоже говорили. Что у одного это отняли, у другого это отняли. У одного работающего пенсионера период работы не в полной мере учли уже после того, как он официально стал пенсионером. У других более молодых пенсионеров сейчас уменьшится пенсия из-за того, что накопительная часть. У других ещё в советский стаж, фактически до 2002 года, заработок тоже не учитывается до конца, учитывается с коэффициентом 1,2.

Я столько законов по этому поводу вносила и столько копий было по этому поводу сломано. Ждали, чтобы всё ушло-ушло давно, чтобы невозможно было уже восстановить реальный заработок. Но тем не менее он до сих пор существенно влияет на размер пенсии.

Ю.БУДКИН: Виталий послушал вас и говорит: «У нас как ни реформируй пенсионную систему, люди на пенсии всё равно лучше не живут». Может, надо принципиально другую пенсионную систему?

О.ДМИТРИЕВА: У нас каждый раз, каждый человек приходит, очередной реформатор, и говорит: надо нам принципиально другую систему. И каждый раз после очередной реформы относительный размер пенсии снижается. Каждый раз. В моих Telegram-каналах, на моих ресурсах приведён график, где вот этот коэффициент замещения показан, как он движется. Так вот, начали реформу перехода к накопительной системе в 2002 году, сразу он упал, коэффициент замещения, до исторического минимума, в 2007-м. Вот потом его стали разными способами подтягивать. Валоризацией, индексацией базовой части пенсии, то есть всем одинаково, ещё увеличением просто индексации. Потом сказали: нет, эта система плохая, давайте к баллам перейдём, и потом заморозили индексацию пенсий работающим пенсионерам, потом всем остальным.

Ю.БУДКИН: То есть просто новой, принципиально другой системы эффективной не существует?

О.ДМИТРИЕВА: Эффективная система… первое, лучше системы договора поколений, то есть солидарной, в масштабах страны нет. Поэтому эта вся накопительная пенсионная система, все эти игры, и фактически увод денег, как мы видим, в эквиваленте это 8 трлн рублей, но у них это уже почему-то пять, это, на самом деле, в ущерб гражданам. Надо просто внимательно, ещё раз все несправедливости, которые есть, их надо устранять. И тем самым будет повышение пенсий некоторым категориям, а если говорить в целом, то, конечно, индексация пенсий опережающая. И потом ещё. Есть норматив — 40% средняя пенсия от средней заработной платы.

Ю.БУДКИН: То, что у нас сейчас меньше 25.

О.ДМИТРИЕВА: Да, то, что у нас сейчас 23,8. Если бы выполнить… заработная плата в 2024 году 87 тысяч, а пенсия — 20 тысяч средняя.

Ю.БУДКИН: А должно быть 40?

О.ДМИТРИЕВА: Не 40. От 87 сделайте 40%. Это будет 35 тысяч.

Ю.БУДКИН: Я говорю, должно быть 40%.

О.ДМИТРИЕВА: Должно быть 35 тысяч. Это средняя пенсия.

Ю.БУДКИН: Сергей 424-й пишет: «Я насколько знаю, от накопительной части пенсии можно отказаться, написав заявление в социальный фонд». Во-первых, так ли это? Во-вторых, если напишешь, а это что-то улучшит в смысле пенсии?

О.ДМИТРИЕВА: Вы уже осуществили все взносы. Дальше вас всё время обманывают и вовлекают в другие разные схемы. То есть вы отказаться от неё не можете. Вы можете отказаться от пенсии, и вам дадут единовременную выплату. Тем самым вас тоже обманут. Вместо того чтобы вас все оставшиеся годы платить и индексировать её, вам дают, что называется, чуть выше номинала и говорят «идите гуляйте».

Ю.БУДКИН: Депутат Государственной думы Оксана Дмитриева в программе «Умные парни». Я благодарю вас, спасибо.