• 13:05 Март 14, 2015

    В гостях

    Максим Сураев

    лётчик-космонавт, участник экспедиции МКС, депутат Госдумы

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Это программа «Бла-бландинки» на 94.8 FM. Ольга Данилевич.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: И довольная Екатерина Звягинцева. Доброе утро. Хотя уже не утро.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Да, что-то как-то весело. В гостях у нас впервые, я даже сейчас дотронутся могу…

    О. ДАНИЛЕВИЧ: А я трогаю настоящего космонавта, господа, летчик-космонавт, герой России  Максим Сураев. Здравствуйте.

    М.СУРАЕВ: Здравствуйте, добрый день.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Слушайте, 29-го октября вы нас всех тут очень сильно порадовали, скажем честно, вы тогда дозвонились нам в программу.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: И сделали нам день.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: В программу Сергея Доренко «Подъем», и конечно, мы тут все были счастливы несказанно. И я предлагаю маленький кусочек этого звонка послушать.

    М.СУРАЕВ: Давайте.

    С.ДОРЕНКО: Здравствуйте, прошу вас.

    М.СУРАЕВ: Здравствуйте, Сергей. Извините, это борт Международной космической станции, это Максим, когда-то я вам звонил, когда вы еще работали на другом радио. Я, может быть, не по теме, потому что у нас нет прямой трансляции, но мы вас слушаем каждый день в записи, нам присылают с Земли. Это Международная космическая станция, которая летает вокруг Земли.

    С.ДОРЕНКО: МКС. Привет всем. Я должен повестись и поверить?

    М.СУРАЕВ:  Да-да.

    С.ДОРЕНКО: Максим, я узнал вас, вы звонили из Звездного городка прежде.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: До вас никто к нам из космоса, вообще на другие радиостанции, вроде не дозванивался? Как это вообще стало возможным?

    М.СУРАЕВ: Есть такая возможность. Вообще я очень рад и счастлив, что действительно дозвонился, потому что Сергея Доренко           давно слушаю, люблю и уважаю. Поэтому у меня была мысль такая, я эту мысль пронес практически через всю экспедицию. Но знаете, было так: позвонить – не позвонить, получится – не получится. Потом я думаю, позвоню, он меня сбросит, наверняка какую-то тему обсуждают, думаю, позвонить на удачу. И буквально за неделю – две до спуска, до возвращения на Землю, думаю: все, рискую! Ну, хочется, надо, интересно. Вот, позвонил.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Он увидел номер Хьюстона.

    М.СУРАЕВ: Просто у нас так получается, что звонок напрямую не проходит. На самом деле мы пользуемся американскими средствами связи. То есть получается, ты через компьютер набираешь, это уходит на спутник – ретранслятор, со спутника-ретранслятора, поскольку он американский, это уходит в Хьюстон, с Хьюстона уходит в Москву. Поэтому задержка, когда звонишь – секунда-полторы, примерно так.

    О. ДАНИЛЕВИЧ:  Слушайте, за такое самовольство вас в ЦУПе не ругали потом.

    М.СУРАЕВ: Нет, это относится к средствам психологической поддержки, то есть я домой звоню практически каждый день, и космонавты звонят домой почти каждый день.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА:  Но ведь на эфир вроде звонки никакие не поступали.

    М.СУРАЕВ: В чем криминал? Наоборот, для меня это большая психологическая поддержка.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: А для нас какая? Мы потом целый день все жили на этой новости.

    М.СУРАЕВ: А вы не знаете продолжение этой истории?

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Не знаем, а было продолжение?

    М.СУРАЕВ: Я не знаю, рассказывал вам Сергей или нет, я потом супруге своей позвонил: представляешь, я дозвонился до Доренко, я пообщался с ним.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Интересно, кто больше испытывал гордость? То, что вы дозвонились или все-таки Сергей Доренко, которому дозвонились с МКС?

    М.СУРАЕВ: Проходит какое-то время. У нас есть центр подготовки пресс-службы. Есть начальник пресс-службы. Он звонит моей жене и говорит: слушай, а что, Макс действительно звонил туда, на радио? Она говорит: да. Он говорит: а в чем дело? Насколько я понимаю, потом всю эту цепочку раскрутили, что Сергей так до конца и не поверил. Он позвонил в Роскосмос, в пресс-службу.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Да, коллеги наши звонили и спрашивали.

    М.СУРАЕВ: Звонил в Роскосмос, а вообще возможно это, или это какой-то фейк или действительно так?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Очень много пранкеров потому что.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Очень много слушателей не верили на самом деле.

    М.СУРАЕВ: И из Роскосмоса позвонили в центр подготовки, центр подготовки позвонил моей супруге, супруга дала подтверждение. И эта цепочка вернулась обратно, что да, это он звонил.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А у нас уже слушатели к нам подключаются. Друзья, это прямой эфир, +7 925 8888 948, это номер для ваших смс-сообщений, Говорит Москва.ру, это наш сайт, куда вы можете совершенно бесплатно писать. Ну и про твиттер не забываем, ГоворитМСК.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Максим Сураев, если вдруг кто еще не понял, у нас в гостях. На днях с МКС вернулись ваши друзья, которые во время этого звонка передавали приветы: Елена Серова, Александр Самокутяев и Барри Уилмор. Вы с ними уже виделись или они в карантине?

    М.СУРАЕВ: Да, конечно. В первый же день они прилетели.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Они сразу из Казахстана?

    М.СУРАЕВ: Получается, у них была очень ранняя посадка, практически всегда так происходит, порядка четырех утра. Оттуда сразу на вертолетах, потом самолетом, и потом к обеду, во второй половине дня привозят.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: А когда возвращаются космонавты, есть какие-то  определенные  правила поведения после прилета?

    М.СУРАЕВ: Естественно, скажем так, держат их в карантине. Непродолжительное время, но да. И плюс реабилитация, потому что слабенькие полгода, все равно большой стресс для организма.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Вот что этот карантин предполагает?

    М.СУРАЕВ: Постоянно доктора, постоянно с ним дежурный врач.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А что, давление меряют?

    М.СУРАЕВ: Ой, это отдельная тема. Я имею ввиду доступ простых лиц. Во-первых, не дай бог, кто-то кашляет, температура, насморк, человек сразу отстраняется, не допускается.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Не дай бог ветрянка.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Это уж слишком.

    М.СУРАЕВ: Это уж чересчур. Вы можете сами представить, это стресс, нагрузка, они ослаблены, потому что полгода совершенно в других условиях. А по поводу медицины – давление, эксперименты, это продолжается после посадки сразу. Берут в работу сразу. И надолго.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Елена Серова, насколько вы говорили, стала первой женщиной за 17 лет на борту МКС. Почему так долго не было дам?

    М.СУРАЕВ: Так получилось, наверное. Это действительно, скажем так, вопрос полемики, но я могу сказать, как я это ощущаю. У нас в России немножко другой менталитет по поводу женщин, может быть ,сейчас он немножко меняется. Давайте так: подготовка в космос – это большой длительный процесс. Это частые командировки, ты постоянно на чемоданах.  Это все длительно, мучительно, все это совсем непросто. А у нас в сознании всегда женщина – это мать, хранительница очага, это значит, она должна быть, помогать. Когда ты готовишься в космос, все вокруг тебя, включая твоих друзей, родных, все на эту задачу направлены, они заточены, они тебе помогают. Они, так скажем, тебя обслуживают.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: И не достают своими проблемами.

    М.СУРАЕВ: И это тоже. А как, если семья, дети? То есть женщина выключается полностью на период подготовки.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Ну, а сами женщины как к этому относятся?

    М.СУРАЕВ: Видите, Лена слетала, все хорошо, она умница и молодец, и себя очень хорошо проявила.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: И вот наши слушатели, под ником Усомнившийся Макар, пишет: наверное, по утрам вам было не продохнуть от запаха ее духов?

    М.СУРАЕВ: Вы знаете, там такая мощнецкая вентиляция на МКС. И там действительно много фильтров. И станция ничем не пахнет.

    О. ДАНИЛЕВИЧ:  Но вообще, присутствие женщины на борту, это цветочки, пирожочки…

    М.СУРАЕВ: Цветочки, пирожочки – это все очень сложно. Конечно, это накладывает определенные ограничения, и манеру поведения, заставляет тебя, скажем так… Где-то ты когда-то в трусах пролетел и нормально…

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Вы там еще в трусах ходите?

    М.СУРАЕВ: Здравствуйте!

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Все вас видели в скафандрах. Что такое?

    М.СУРАЕВ:  Полгода в скафандре, не снимая – ну, я вас умоляю…

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Не хотелось бы мне, на самом деле, видеть видео космонавтов в трусах. Потому что ты их возвышаешь, возвеличиваешь, а тут он такой земной, в трусах.

    М.СУРАЕВ: Вы знаете, не боги горшки обжигают, все мы люди, обыкновенные.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА:  Вот 1 сентября на МКС должна отправится певица Сара Брайтон, сейчас она вроде как активно готовится в Звездном городке. Вы видели ее там?

    М.СУРАЕВ: Да, конечно. Кстати, между прочим, сегодня в 8 утра в Звездном городке мы проводили на Байконур ребят, которые полетят через две недели. Хуже того

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Хуже?

    М.СУРАЕВ: Хуже – это такой оборот. Проводили сегодня Мишу Корниенко и Скотт Келли, которые проведут на станции целый год. Мама дорогая! Целый год! Я не знаю, почему так много?! Но давайте так, ребята, я думаю, что это такой первый посыл, какая-то попытка понаблюдать за человеком и посмотреть. Потому что все равно у нас есть какая-то отдаленная цель – полет к Марсу. Туда-сюда сгонять – это будет полтора года. Чисто туда доехать и обратно.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: То есть мы сейчас испытываем космонавтов предположительно для возможного полета…

    М.СУРАЕВ: Не пытайте меня, когда это случится, потому что я думаю, в ближайшей перспективе этого не будет, далеко в далекой перспективе.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Ну, 50 лет?

    М.СУРАЕВ: Не знаю, ничего не могу говорить.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: А почему выбраны именно эти космонавты, астронавты именно на год?

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: У них лучшее здоровье или как?

    М.СУРАЕВ: Это лучше спросить у них. Я могу сказать, приоткрывая тайну, что, допустим, у нас в отряде не все космонавты были согласны. Были предложения ребятам, давай полетишь на год, не все согласились.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: А вы?

    М.СУРАЕВ: А мне не предлагали.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А вы бы согласились?

    М.СУРАЕВ: Наверное… Не знаю.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Краснеет космонавт Максим Сураев, у нас в гостях.

    М.СУРАЕВ: Дайте мне дух перевести, потому что я недавно вернулся, у меня все это еще свежо в памяти.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Но год это очень тяжело, если сравнивать?

    М.СУРАЕВ: Нет, у нас по истории есть, у нас были космонавты, которые и год летали. И все хорошо.  Но поверьте, год – это тяжело. Реально тяжело.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: По поводу Сары Брайтон. Вот она полетит 1 сентября, если все будет хорошо. И вы тоже в одной из экспедиций были с космическим туристом, с канадцем.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: 2009 это был.

    М.СУРАЕВ: Да, это был крайний космический турист.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Вот скажите, как они там, туристы, не мешаются вам?

    М.СУРАЕВ: Я считаю, что мне повезло. Я не буду говорить за остальных. Кстати, между прочим, они очень не любят, когда их зовут космические туристы.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А как их надо звать? Космонавтами?

    М.СУРАЕВ:  Они говорят, что участник космического полета. Так лучше. Космический турист – это значит, вышел перекурить.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: С чемоданчиком.

    М.СУРАЕВ: На самом деле они относятся к этому очень серьезно. Не знаю, я получил громадное удовольствие, и очень рад, что мне получилось слетать с Ги Лалиберте. Это кстати, на секундочку, хозяин цирка Де Солей.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А, тот самый?

    М.СУРАЕВ: Тот самый. Хотя первое впечатление у меня было просто шок.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Ужасный человек.

    М.СУРАЕВ: В свое время казахи хотели послать своих космонавтов, потом получилось, что они не полетели, и объявился космический турист. Участник космического полета. Я его не видел, не знал, я делал свою работу, свозить человека – проблем нет.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Подкинешь до Бибирево?

    М.СУРАЕВ: Я его не знал, он меня не знал. Когда мне его показали: Макс, смотри, ты с ним полетишь – мама дорогая… Это кеды на босу ногу, это лысый, это татуировки, в потрепанных, но чистых джинсах. Вы ничего не попутали? Это он? Он миллиардер? Вы в этом уверены? Но оказалось, реально классный мужик, я получил кучу эмоций, мы до сих пор поддерживаем с ним хорошие отношения, и после полета он приглашал. Ну просто чудо, умница, молодец.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А вы его там как-то учили? От наших слушателей много смс, многие спрашивают, как вы там ходите в туалет, не знаю, пристегиваетесь.

    М.СУРАЕВ: Это реально 3-4 стандартных вопроса. Как вы кушаете, как вы ходите в туалет,  как вы спите, видели ли вы инопланетян.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Мы не будем их задавать, поэтому мы спрашиваем, чему вы учили космического туриста.

    М.СУРАЕВ: Давайте начнем с того, что он не так, чтобы пришел, сел и полетел. Он почти год готовился. Он ходил с нами на тренировки, он изучал системы, сдавал те же самые экзамены, проходил медицинскую подготовку. То есть он был в курсе. Не думайте, что просто так с улицы человека дернули, он заплатил 35 миллионов и полетел в космос. Этого еще надо добиться, надо пройти отбор, доказать, что ты здоровый и ласты не свернешь за эти две недели.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Эколог у нас как раз спрашивает: когда человек прибывает в космос, у него активно теряется кальций в костях? Как  восстанавливаются после того и как ощущает себя организм?

    М.СУРАЕВ: Кушаем яичную скорлупу. На самом деле, очень много происходит изменений в организме, потому что организм – это ужасно рациональная система. Начнем с того, туда прилетаешь, у тебя сердце как билось, так  и бьется. Я имею ввиду, также и работает. Но поскольку отсутствует гравитация, получается так, что не надо прилагать столько усилий, чтобы поднять кровь от ног, преодолевая земное притяжение, обогатить кислородом и накормить твой мозг. Поэтому у тебя избыточное давление. Вы, наверное, это видели по телевизору, когда космонавты прилетают, они все такие опухшие, одутловатые. Как будто накануне пива немеряно выпили. Это не потому что пиво, это потому, что у тебя действительно сердце работает как работало, но, поскольку нет гравитации, у тебя все это давление отдает в голову. Организм понимает: окей, давление большое, что надо сделать? Надо сбросить жидкость, чтобы понизить давление. Поэтому, наверное это уже не секрет, ходим мочимся, по малой нужде кто как первые недели две, организм просто освобождается от жидкости. Потому что он понимает, что происходит.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Очереди в туалет есть?

    М.СУРАЕВ: Нет, очереди нет, там два туалета, так что все нормально, график есть. То же самое по поводу кальция. Организм абсолютно понимает, и он уверен, что ему не нужны сильные  кости, потому что в невесомости они действительно не нужны. Потому что там нет таких усилий, которые мы здесь делаем, ходить. Там оттолкнулся пальцем и полетел. Поэтому потихоньку он начинает освобождаться, и у тебя этот кальций вымывается. Но там есть ряд мер, самое главное, физические упражнения. Это правда. Два с половиной часа каждый день.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Вы на беговой дорожке как раз и слушаете наши эфиры.

    М.СУРАЕВ: На беговой дорожке или есть там еще такой силовой нагружатель.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Мы тоже видели видео, там надо быть во всех местах пристегнутым, чтобы немножко позаниматься.

    М.СУРАЕВ: Да, а как в невесомости побегать на беговой дорожке, если ты не пристегнут и не придавлен резинками?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Владимир Казаков пишет: а трава у дома сниться?

    М.СУРАЕВ: Нет.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А что сниться?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: И вообще как со сном? У вас же там по-другому дни и ночи наступают.

    М.СУРАЕВ: Нет, мы живем по Гринвичскому времени, то есть у нас точно также рабочий день, правда 9 часов. На самом деле там от подъема до отбоя все это работает.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Шторки зашториваете?

    М.СУРАЕВ: Да, обязательно.  Знаете как, станция за сутки 16 раз пролетает вокруг земли. Соответственно, там у тебя день и ночь могут смениться  также часто, а если, допустим, это солнечно, то солнце может неделю не заходить за горизонт. Живешь просто по биологическим часам, ты знаешь время.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Что снится-то в итоге?

    М.СУРАЕВ: В принципе, то же самое, что здесь, на Земле. Но, потому что выматываешься за день так…

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Без снов.

    М.СУРАЕВ: Без снов. То же самое, у нас там есть компьютеры, думаешь, ну ладно, сейчас кино посмотрю. Настолько устаешь, еще титры не кончились, все, отвалился, уснул.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Слушайте, еще возвращаясь к Саре Брайтман, ее полет обходится примерно в 52 миллиона долларов. Это, на секундочку, в 10 раз больше, чем та взятка, которую приписывают губернатору Сахалинской области,  и в 10 раз меньше, чем долг РФС на февраль перед Фабио Капелло. Вы бы на 52 миллиона что бы делали?

    М.СУРАЕВ: На 52 миллиона?

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Ручку купили бы?

    М.СУРАЕВ: За 36?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: И немножечко еще бы осталось.

    М.СУРАЕВ: Две ручки. Будет день – будет пища. Я над этим вопросом не задумывался. Меня такие мысли не посещают.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: В  Великобритании в 2018 планируют создать первый в Европе космопорт для туристов. И вообще, что у нас с космическим туристом, который должен был быть дешевым, по 200 000 – 250 000 долларов?

    М.СУРАЕВ: Это у нас? Я слышал, это американская программа.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Но наши говорят, что к 2020 тоже начнут запускать. В 2018 пройдут испытания, в 2020 мы уже все дружно будем летать.

    М.СУРАЕВ: Это здорово, это разве плохо?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Это хорошо, но с другой стороны, уже несколько сотен человек оплатили эти полеты, а у американцев все не получается.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А зачем это, я не понимаю. Ну хорошо, вот ты слетала, вокруг земли облетела…

    М.СУРАЕВ: Я так могу сказать. Во-первых, ощущение невесомости – это просто потрясающе. Даже взглянуть одним глазком на нашу планету Земля, хотя бы с высоты 100 километров – это дорогого стоит.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: А вы сами говорили, что на атлас похожа наша Земля. Вы как-то признались в одном из интервью.

    М.СУРАЕВ: Нет, ну что значит, на атлас? Понимаете, давайте так. Когда я был школьником, открывал я эти контурные карты, вот они красиво нарисованы. Но я себе в голове не мог сложить картинку, ну как же. Мы вот с мамой и папой ездили на автобусе, там же нет конца, там не так все. И детское впечатление, что тебя, наверное, все-таки надувают.  А когда туда залетаешь, тогда видишь со стороны: это действительно так! Когда глобус смотришь, оно так. Вот эти континенты, материки, острова. Оно так, как нарисовано, это не вранье. Я-то думал, взлечу, а там две черепахи, слон, как обычно. А их нет.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Сергей 128-й пишет: я вот в космос не летал, но в звездном небе, как голову не подниму, какая-нибудь звездочка по замысловатой траектории летит. А вам там, из МКС, звезды хорошо видны?

    М.СУРАЕВ: Немножко лучше, чем отсюда. Потому что нету атмосферного эффекта, нету свечения городов, дымки атмосферы.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: То есть желания можно загадывать?

    М.СУРАЕВ: Кстати, тоже очень интересная штука, на которой  я себя поймал в первом полете. Что мы здесь задираем голову вверх, когда смотрим на падающую звезду. А там надо смотреть вниз. Потому что все эти мелкие частицы сгорают в атмосфере , атмосфера ниже, чем летает МКС. Поэтому здесь мы задираем голову вверх, там надо увидеть эти метеоритики, которые падают вниз.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Слушайте, а все эти романтичные посылы, повести жену, показать ей, как звезда падает, на земле сохраняются? Или вы отсюда уже на звезды не смотрите?

    М.СУРАЕВ: Почему, сохраняются. Смотря какая цель стоит.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: А какая стоит, например?

    М.СУРАЕВ: Я имею ввиду, чего хочешь добиться от жены. Чтобы отпустила с мужиками в баню?

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: У тебя родинки Кассиопеи.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Слушайте, еще вопрос по поводу научных экспериментов ваших. Вы, когда в ноябре возвращались, с мини-космозоопарком вернулись: мышки, дрозофилы, рыбки.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Как они все это перенесли? Как они поживают?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Вы им имена не давали? Барсик? 

    М.СУРАЕВ: Нет. Кстати, одну рыбку куда-то потеряли. При загрузке или разгрузке. Мы этим экспериментом не занимались, это было с американской стороны.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Как можно рыбку потерять?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Она там, бедная, в открытом космосе, грустная.

    М.СУРАЕВ: Где-то завалилась, короче, потерялась. Ну, не важно. Мы как реализаторы, как исполнители этого эксперимента, что с ними и как, в каком состоянии, я вам не могу сказать.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Вообще вас самого какие-то эксперименты впечатлили?

    М.СУРАЕВ: Да, много хороших, интересных.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: По вашем блогу, вас как будто больше всего впечатлила пшеница.

    М.СУРАЕВ: Да, это с первого полета.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А со второго? Рожь?

    М.СУРАЕВ: Интересные эксперименты были в ходе этого полета на американской стороне. Как распространять пламя, как горят некоторые материалы, с доступом кислорода, без доступа. Это было интересно.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Это американцы, давайте патриотичное что-нибудь.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Ты вдохновлено про японцев мне рассказывала вчера, что они как-то электричество передают.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Да, электроэнергию они получили, говорят. Это правда?

    М.СУРАЕВ:  Наверное, не знаю. Спросите у японцев.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Мало что можно спросить у японцев, они там бывают не так часто, как русские. На МКС.

    М.СУРАЕВ: Чисто теоретически и практически, у нас Международная космическая станция разделена на два сегмента. Это российский сегмент и американский. В американский еще входит…

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Европейский модуль…

    М.СУРАЕВ: Европейский модуль и японский модуль. Поэтому когда нет астронавта – японца, соответственно, его работу выполняет американский астронавт или канадский астронавт или европейский. Там как бы работа не прекращается.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Слушайте, многие же, на самом деле, ругают, и Россию в том числе, и Америку, за то, что все эксперименты, которые проводятся, на них тратится очень много денег, а в принципе все это можно провести в условиях малой гравитации на Земле.

    М.СУРАЕВ: Не получится. А как вы можете создать малую гравитацию на Земле на протяжении хотя бы часа.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Я, честно сказать, не знаю и на протяжении одной минуты как создать.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Мы спросим у вас потом еще об этом.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Максим Сураев у нас в гостях, сейчас новости.

    НОВОСТИ

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Мы продолжаем. Ольга Данилевич

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Екатерина Звягинцева. А продолжаем мы не просто так с человеком, а с человеком – космонавтом, Героем России Максимом Сураевым. Здравствуйте еще раз.

    М.СУРАЕВ: Здравствуйте, здравствуйте.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Давай мы сначала напомним.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: + 7 925 88 88 948, номер для ваших смс-сообщений, Говорит Москва.ру – наш сайт. И твиттер.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: У нас вопрос к вам. Вы когда на МКС летите, это у вас как командировка считается? Вы потом как-то перед бухгалтерией отчитываетесь?

    М.СУРАЕВ: Ну, перед бухгалтерией, не издевайтесь, конечно, нет. Но это считается командировкой.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Вышел в космос  - премия, не вышел – урезали зарплату. Нет?

    М.СУРАЕВ: Давайте так. Допустим, взлетели, стыковка в автоматическом режиме, то есть ты просто наблюдаешь, и готов, если что, это нормально. Если пошло что-то внештатное, и берешь ручку управления на себя, и стыкуешь, допустим, в ручном режиме, соответственно, это коэффициентик небольшой за это мероприятие добавляется.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А вы же меньше зарабатываете, чем астронавты?

    М.СУРАЕВ: Знаете, здесь сравнивать нельзя.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Почему?

    М.СУРАЕВ: Потому что абсолютно другой  подход. Потому что если мы получили какую-то премию за полгода пребывания, и все, до свидания. Астронавт, на самом деле, он социально защищен, он обеспечен на всю свою жизнь. Ту же самую медицинскую страховку ему покрывает государство. А это львиная доля дохода семьи в Америке. Допустим, рассрочка жилья, вот я знаю, у меня Рид Вайзман, он  в Хьюстоне  показывал дом шикарный, вплоть до мебели и бассейна, в рассрочку ипотека лет на 25  и под 1,5% годовых, что-то как-то так. Может быть, он не получает за полет столько, сколько мы единожды, но он по жизни защищен.

    О. ДАНИЛЕВИЧ:  То есть за полет вы все-таки больше получаете?

    М.СУРАЕВ: У них есть зарплата астронавта. Как только он становится на дублирование, даже еще не в основной экипаж, подготовка на дублирование, у него сразу зарплата повышается я не знаю, во сколько раз.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А если это командир, то вообще….

    М.СУРАЕВ: Этого я не знаю. Получается, что у них это как-то все растянуто, для человека сделано. У нас, знаете, слетал, получил – отвали.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Вы свои претензии по этому поводу не хотите публично высказывать?

    М.СУРАЕВ: Кому? Нет, не надо, у нас есть своя система, она годами отработана, поэтому…

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Ничего менять никто не хочет?

    М.СУРАЕВ: А надо?

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Мне кажется надо, вас хотя бы защитить.

    М.СУРАЕВ: Давайте так. В силу корпоративной этики, поскольку я в отряде космонавтов, я не хочу эту тему поднимать, потому что я являюсь сейчас  действующим космонавтом. Не будем сор из избы.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Наш слушатель спрашивает, как часто вы общаетесь с американцами, и затрагиваете ли вы политику в разговорах? Над чем вы шутите, и над чем вы не шутите?   Политические анекдоты есть?

    М.СУРАЕВ: Шутим практически над всем. Опять же ,все зависит от экипажа, от настроя. Я могу сказать, что у нас в экипаже не было запретных тем, у меня ребята были очень хорошие. Вот Рид Вайзман первый  раз летел, был немец Алекс Герст. Я как бы сразу задал тон: ребята, будем жить  как один организм, живой. Иначе мы успеха не добьемся. Если у человека болит рука или нога, или, не дай бог, голова, ничего нормального с этого не будет.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Вообще атмосфера дружественная? У вас там обеды, завтраки совместные?

    М.СУРАЕВ: Да, да. Когда как, все зависит от работы. Может быть так, одному запланировали время на перекус, а у второго работа. Но если есть возможность, конечно, собираемся вместе.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Если происходят какие-то ссоры, они происходят на бытовой почве или в связи с политическими….

    М.СУРАЕВ: Ссоры? Что вы говорите?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Не бывает такого? Не ругаетесь никогда?

    М.СУРАЕВ: Нет, есть, конечно, какие-то недоговоренности за полгода, у кого-то что-то там под коркой.  Но до ссор не доходит, упаси бог. Все здоровые, нормальные люди, хуже того – ума хватает, чтобы не ссориться.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Но психологически сложно, замкнутое пространство все-таки.

    М.СУРАЕВ: Конечно. Но надо готовится, и знаем мы друг друга, и большую  подготовку мы проходим, перед тем, как полететь. В разных ситуациях я с ними был, и на выживание, и в командировках,  и семьи друг друга знаем.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А что такое на выживание? Это какой-то этап подготовки? Вас куда-то в лес бросают?

    М.СУРАЕВ: Там есть много разных видов выживания. Сесть на море – если ты вдруг приземляешься на море, как ты действуешь, как покинуть корабль, как защититься, как подать сигнал. Есть  выживание в пустыне. Хлоп, неожиданная посадка, в Казахстане где-то залетел, в пустыни, барханы, и тебя не могут найти. Опять же, как организовать убежище, как собрать воду, как выжить, продержаться 2-3 дня. То же самое лесисто-болотистая, обычно зимой нам это устраивают эти концерты, после Нового года, когда сибиряк выходит сюда, в Подмосковье. То же самое – закидывают  в лес, и на 3 дня.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Если будет конец света, я знаю, с кем его встречать. Мне кажется, с вами можно выжить.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Вы про нас вспомните, пожалуйста, если вдруг придется переселятся или что-то еще. 97-й, наш слушатель, спрашивает: интересуетесь ли вообще политикой?

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Смотрите новости, читаете?

    М.СУРАЕВ: Это да, конечно. Как на данном этапе можно не интересоваться политикой, если это касается каждого гражданина РФ? Тем более, если у тебя семья, дети, родители, тем более, если ты в ответе за кого-то.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Но в таком случае, если вы интересуетесь, и говорите, что сейчас невозможно этого не делать, наверняка должны быть политические споры на борту МКС.

    М.СУРАЕВ: Мое мнение, личное впечатление. Я могу сказать, вот я недавно был в командировке с отчетом после полета. Я могу сказать, абсолютно никого в Америке не интересует, что там происходит у нас. Какая Украина? Какая девальвация рубля? Простому американцу, ему это просто никто не рассказывает, ему это просто не интересно. Вот если возле супермаркета Вулмарт бабушку забыла свою собачку на солнцепеке, и она испеклась в машине , вот это будет недели 3-4 на всех экранах телевизора. А то, что у нас здесь происходит, это нам кажется, возьмите те же самые наши новости, у нас сейчас стало традицией, сначала про Украину, потом про Америку, потом про запад, и в конце наши российские проблемы.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Неправда, Бориса Немцова убийство у нас идет первой новостью.

    М.СУРАЕВ: Я согласен, но это новость из ряда вон выходящих.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Нескольких дней.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Слушайте, тема, которая всегда всех интересует, и уж точно мужчин. Тема еды.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Мы все равно спросим про еду.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Вы вообще знаете, что в Москве можно было купить космическую еду, это было очень  популярно, и даже компания на ВДНХ, которая продавала в тюбиках космическую еду, вынуждена была прекратить продажи, потому что все то, что рассчитывали продать за полтора месяца, продали за две недели. Правда это так вкусно? Или люди это как сувениры покупают? Как вы думаете?

    М.СУРАЕВ: Это у  нас, наверное, еще в сознании осталось, еще с тех времен, что тюбики, космонавты, там, наверное, все очень необычно.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Что, тюбиков уже нет?

    М.СУРАЕВ: Практически нет.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А борщи в тюбиках тоже все?

    М.СУРАЕВ: Все, в космос не полечу!

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Какое разочарование! Ради чего теперь лететь?!

    М.СУРАЕВ: По большому счету, вся еда, пища, которая доставляется на МКС, она делится на две большие группы. Это сублиматы и консервы. Да, есть еще там всякие шоколадки, когда приходит грузовик, может быть, привезут свежие фрукты, яблоки, апельсины, лук. Но в основном две большие категории. Те же самые сублиматы, тот же самый Доширак, но только все немножко по-другому устроено.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Чуть попитальнее.

    М.СУРАЕВ: Борщи те же самые сублимированные.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Как они выглядят? В чем их привозят?

    М.СУРАЕВ: Это полиэтиленовый пакет, он специально изготовлен, в который добавляется тот же самый кипяток, ждешь 5 минут, это все дело набухает, и пожалуйста.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Ничего, съедобное?

    М.СУРАЕВ: Вкусно.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А правда, что за каждый проведенный в космосе месяц космонавт получает дополнительную вкусную еду, которая не входит в стандартное меню? Печенюшки, конфеты.

    М.СУРАЕВ: Как собака Павлова? Есть у нас бонус-контейнер, то есть определенный набор питания, из которого ты можешь выбрать и отдать предпочтение чему-то. Есть бонус-контейнеры, в которые можно попросить и заказать, тебе положат какие-то продукты из магазина.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Что вы заказывали? Вы же заказываете периодически? Мы даже в новости это даем – экипаж МКС в этот раз заказал лук, а лимоны не заказал.

    М.СУРАЕВ: Ух, я сейчас уже не вспомню. Да, какой-то вкусный сыр, сухую колбасу.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Ага, западный, поди, какой-нибудь сыр, запрещенный?

    М.СУРАЕВ: Нет, твердый наш, российский. Это вчера или позавчера – пармезан, произведенный в России. написано «пармезан», но когда его открываешь…

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Не пармезан.

    М.СУРАЕВ: До реального пармезана чуть-чуть  не дотягивает.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Сколько на год надо еды? Или невозможно на год напичкать, потом все равно грузовики приходят?

    М.СУРАЕВ: Да, конечно, именно так, поставляется частями. Потому что у нас получается примерно два грузовика за полгода.  То есть у них будет четыре. Плюс они сейчас поехали на Байконур, у них уже на МКС предыдущими грузовиками одежду доставили, еду. То есть не бывает так, что все свое ношу с собой.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Ты заранее чемоданчик отправил, твою одежду уже отправили в космос. И ты прилетишь, а у тебя комнатке – оп – твоя пижама.

    О. ДАНИЛЕВИЧ:  У нас спрашивают: куда вы мусор там деваете? Вот  поели яблоко, куда огрызок?

    М.СУРАЕВ: Вот эти грузовики , которые приходят, плюс космические корабли новые, европейский корабль. То оборудование, которое они привезли, мы все это достаем, инсталлируем все это дело, запускаем в работу. Грузовик освобождается, и туда запихивается все там…

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Как мусоровоз.

    М.СУРАЕВ: Остатки еды, грязная одежда, отработавшее оборудование и так далее. Потом этот грузовик отстыковывается, потом он сгорает в плотных слоях, и мелкой дисперсией выпадает на головы беспечных парижан.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Так на вас одежды не напасешься, честное слово.

    М.СУРАЕВ: Предложение стирать ее там, что ли?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Конечно.

    М.СУРАЕВ: Как ты представляешь себе это?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Не знаю, надо придумать. Вы же не зря туда ездите с научными экспериментами, надо попытаться проверить. Знаете, еще какая новость появилась в последние дни? Ученые подтвердили наличие океана на самом большом спутнике в Солнечной системе, на Ганимеде, спутнике Юпитера.

    М.СУРАЕВ: Я очень рад за них.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: И говорят, что к 2022 году  европейское космическое агентство планирует туда отправить космонавтов, изучать все остальные спутники Юпитера, их 67, вроде. Но правда путь до спутников Юпитера займет лет семь. Вы бы полетели?

    М.СУРАЕВ: Нет.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Почему?

    М.СУРАЕВ: Давайте будем реалистами. Это мое сугубо личное мнение и ощущение, видя то, что у нас происходит. Нам бы дай бог, человечеству, я не говорю об отдельно взятой стране, вернутся на Луну. Этот тот, который наш спутник, Земли, ближайший самый. К сожалению, вот такие реалии сейчас. Дай бог, не знаю когда, я боюсь даже цифру говорить, 20 -30- 40 лет, и вообще полетим ли, доберемся до Марса. По крайней мере, я думаю, что в своей жизни я вряд ли это событие застану.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А Луна?

    М.СУРАЕВ: Луна – это, думаю, чуть реальнее,  перспективнее, может быть, 5-10 лет.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Максим, а вы вообще смотрели последние фантастические фильмы, из серии «Интерстеллар», «Гравитацию»?

    М.СУРАЕВ: Я начал их смотреть, и до конца ни один, ни второй не досмотрел.

    О. ДАНИЛЕВИЧ:  Потому что там много ляпов всяких? Или почему?

    М.СУРАЕВ: Ну да. Понимаете, реальная жизнь, реальные полеты – это более прозаичное,  более обывательски, понадежнее и как-то без… Это же картинка, продукт, который должен продаваться. Это сделали фильм, когда должно дух захватывать, эмоционально людей настраивать. В жизни все не так.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: У меня мама медик, она тоже не может смотреть фильмы про медицину. Неправильно заинтурировали – и выключает.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Максим Сураев у нас в гостях. Училка спрашивает, точнее, сначала говорит, что нам с Катей повезло, что у нас настоящий космонавт. А потом спрашивает: по школам вы не ходите, детей не вдохновляете?

    М.СУРАЕВ: Конечно, ходим, и по школам, институтам , трудовым коллективам, как это говориться. Я считаю, что это часть работы космонавта. И когда ты прилетел оттуда, у нас никто не сидит на месте. Мы постоянно привлекаемся на какие-то мероприятия, рассказываем, потому что людям интересно. Это часть нашей работы.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Возвращаясь к фильму «Гравитация», я читала интервью с одним астронавтом, он говорит: моя дочь посмотрела, позвонила и сказала: папа, пожалуйста, больше никогда не летай в космос.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Потому что там не все хорошо заканчивается.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Ваши дети не звонят вам, не говорят вам?

    М.СУРАЕВ: Они просто знают реальность.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Вы им рассказываете?

    М.СУРАЕВ: Они живут в Звездном городке, они общаются, приходили ко мне на работу, на экскурсии.

    О. ДАНИЛЕВИЧ:  Скажите, в детской у вас обои светящиеся?

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Со звездами?

    М.СУРАЕВ: В ванной. Такие, фосфор там с чем-то, пластиковые, они наклеиваются прямо на стенку и потолок.

    О. ДАНИЛЕВИЧ:  Вас, помимо профессиональной деятельности, в жизни на космические темы тянет? Просто мы недавно с Катей читали новость, что шведы разработали яхту, которая больше похожа на космический корабль, она стоит баснословных денег, как всегда.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: 29 миллионов долларов, и корпус выполнен из углеволокна.

    О. ДАНИЛЕВИЧ:  Это история о том, когда людей тянет в космос.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Псевдокосмос.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: На Земле. У вас есть что-нибудь такое? Вот я хочу затюнинговать машину под космический корабль, или велосипед ребенку.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Звездами обклеить.

    М.СУРАЕВ: Я спер космическую ложку с МКС.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Вы мой герой!

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Катя, не рассказывай всем то, что ты хочешь всем рассказать. Это стыдно.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Оля знает, что я пру ложки отовсюду.

    М.СУРАЕВ: А там у нас такие, с длинными ручками. Реально сантиметров 12 – 15, ручка длинная. Чтобы в эти все тюбики залазить, надо с длинной ручкой.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Она у вас дома на стене?

    М.СУРАЕВ: Нет, просто лежит.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Папа, папа, а можно еще тарелку?

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Там же нет тарелок, там все в пакетиках. Не забывай.

    М.СУРАЕВ: Тарелки там не нужны.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Вы, как порядочный советский несовершеннолетний гражданин, мечтали стать космонавтом? Или это случайно?

    М.СУРАЕВ: Нет. Не мечтал. Поскольку я  из семьи военнослужащих, долгое время, кстати, возвращаясь к вашему главному редактору, прожил тоже в Монино, у меня там отец в академии учился. Как порядочный сын военнослужащего из авиации всегда мечтал стать летчиком. И это было престижно раньше, в Советском союзе, и это было хорошо. И поступил я в летное училище. Для меня космонавты были какие-то небожители, и не подступишься туда, и даже пробовать не надо.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А теперь я могу потрогать космонавта.

    М.СУРАЕВ: Как обычно говорят: можно я сфотографируюсь с живым  космонавтом? На что я всегда: а вы обычно с мертвыми фотографируетесь? А тут вдруг живой…

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: И что, был какой-то случай, что вы стали небожителем?

    М.СУРАЕВ: Закончил летное училище, Жуковку, академию.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Ты так все легко говорите, вы же с отличием заканчивали? Вы же хорошо учились.

    М.СУРАЕВ: Пройденный этап. И потом по  окончании задумался, я уже тогда летную работу знал, как раз заканчивал академию Жуковского, и такая возможность представилась попробовать свои силы и поступить в отряд космонавтов.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Просто у нас Максим из Ногинска писал: с чего начать, чтобы стать космонавтом?

    М.СУРАЕВ: Смотря какой возраст. Слушать папу-маму, хорошо учиться, заниматься спортом и, самое главное, не опускать крыльев и достигать своей цели. Вот и все.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Во сколько выходят на пенсию космонавты, спрашивает Олег.

    М.СУРАЕВ: Да пока здоровья хватит.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Нет какого-то возрастного ценза?

    М.СУРАЕВ: Как такового нет, у нас сейчас Миша Каменко, который на год, ему уже за 50. Если у тебя есть здоровье, желание, пожалуйста, велкам.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Еще у нас из новостей. Роскосмос ко дню рождения Юрия Гагарина  проводил флешмоб, просил фотографироваться со всякими улицами, проездами, проспектами, носящими имя Гагарина. Вы не участвовали в этом?

    М.СУРАЕВ: Нет.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А  как-то день рождения Гагарина отмечаете? Или День космонавтики?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Отмечают ли вообще день рождения Гагарина среди космонавтов?

    М.СУРАЕВ: Отмечают день рождения Юрия Алексеевича, это у нас обязательно поездка на его родину, практически весь отряд космонавтов выезжает  . Несколько человек  в день рождения Юрия Алексеевича возлагают цветы у Кремлевской стены, где он похоронен. И на его родине, в городе Гагарин, село Клушино, там каждый год мероприятия происходят.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А День космонавтики как отмечаете?

    М.СУРАЕВ: День космонавтики намного тяжелее и сложнее, потому что…

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Для здоровья?

    М.СУРАЕВ: Нет, это получается, как свадебная лошадь. Это когда венок на шее, а попа в мыле. Это примерно также. Потому что приходит куча факсов, надо срочно выступить здесь, мы вас умоляем. У нас в основном на День космонавтики все разъезжаются, и в командировках сидят, я имею ввиду, производят  популяризацию космонавтики.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: А сейчас, то, что вы не на МКС, вы считаетесь в отпуске или как?

    М.СУРАЕВ: Нет, сейчас у меня уикенд, суббота.  Сейчас я общаюсь с двумя прекрасными дамами.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: А вообще, это у вас рабочие будни или что?

    М.СУРАЕВ: Да.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: А отпуск сколько у космонавта?

    М.СУРАЕВ: 45.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Вы когда  его берете и куда тратите? На что?

    М.СУРАЕВ: Я в семье хозяин, куда жена скажет, туда и поедем.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Молодец! Куда жена говорит? На море или…

    О. ДАНИЛЕВИЧ: В космос.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: 55й спрашивает: а самолеты вы еще пилотируете?

    М.СУРАЕВ: Да, у нас есть на Чкаловской три Л-39 стоят, мы подлетываем.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: А вы?

    М.СУРАЕВ: Я уже давно не летал, но, думаю, после полета сейчас восстановлюсь           , получу подтверждение от медиков, что все хорошо, и можно будет летать.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Мне кажется, это как с велосипедом: раз научившись, уже не разучишься.

    М.СУРАЕВ: Ну да.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Ну что, уже к рубрике подходим плавно?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Да, один вопрос, очень просил 78-й. Не могу не задать вам этот вопрос, потому что 10 раз человек написал. Можно ли  курить на МКС?

    М.СУРАЕВ: Нет, нельзя. Это лучше не возвращаться. МКС это сложная большая система, там много датчиков, если сенсор срабатывает, что появился запах дыма или гари, отрубаются все системы, вентиляция…

    О. ДАНИЛЕВИЧ: И руки сразу тоже?

    М.СУРАЕВ: И можно домой не возвращаться…

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: И кто-то еще спрашивал: алкоголь можно употреблять?

    М.СУРАЕВ: Не знаю, не пробовал. Да кто же вам скажет, дорогие дамы.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Ну все, рубрика. Начинаем! Готовы?

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Пять вопросов – пять ответов.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Что вы скрыли когда-то от мамы?

    М.СУРАЕВ: Не знаю. Не помню. Может быть, когда выпил первый раз.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Когда это было?

    М.СУРАЕВ: О, не знаю, это в школе было, наверное, в классе 10-м.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: С какой блондинкой вы бы могли изменить любимому человеку?

    М.СУРАЕВ:  Только со своей женой.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Она у вас блондинка?

    М.СУРАЕВ: Она у меня да, крашенная.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Самая большая ошибка в жизни?

    М.СУРАЕВ: Согласиться в субботу прийти на вашу программу. Это шутка, шутка! Я знаете, ни очень особенно не жалел. Во-первых, все поправимо, во-вторых, перед тем ,как принять решение, включаю мозги. Я не знаю таких больших фатальных ошибок, которые я натворил, и о которых очень сильно сожалею.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: У кого вы бы попросили прощения?

    М.СУРАЕВ: Да у всех бы попросил. Правда. У родителей можно много просить прощения, у свой семьи, иногда бываю не безгрешным. По мелочам.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Потому что вас мало видят?

    М.СУРАЕВ: И это тоже. У друзей иногда стоит просить прощения, за какие-то выходки. Вообще я считаю, что это удел сильных людей, признать свою ошибку и попросить прощения. Надо быть реально сильным духом. Потому что, к сожалению, многие на это не готовы – именно осознать.  Не так просто: ну, прости пожалуйста… И пошел. Нет, именно осознать, согласиться, что виноват.  Это не каждый может.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Я сейчас думаю, что  последний вопрос нашей рубрики будет не очень корректным, потому что вы пришли сюда не один. Кто ваш лучший друг?

    М.СУРАЕВ: Вот он сидит, рядышком с нами. Это человек, которого я знаю, еще когда учился в школе. Мы вместе с ним дыню гоняли, регби занимались. Потом в училище учились вместе, по жизни вместе, всегда рядышком. Александр.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Он не космонавт?

    М.СУРАЕВ: Нет, он не космонавт, он военный летчик. Кстати, в свое время летал в пилотажной группе, которая называется «Русские витязи», на Су-27, человек тоже прошел школу.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Пришли вы вместе. Максим Сураев.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Все с крыльями такие. Спасибо, что  пришли в этот уикенд, несмотря на то, что это…

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Была самая большая ошибка в жизни. Максим Сураев, космонавт, Герой России. Очень вас благодарим, что вы нашли для нас время, очень приятно, что вы до нас дошли!

    М.СУРАЕВ: Спасибо вам! Всех с весной поздравляю!

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Ольга Данилевич.

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Екатерина Звягинцева.

    Е.ЗВЯГИНЦЕВА: Через неделю услышимся!

    О. ДАНИЛЕВИЧ: Пока! 

    Версия для печати

Связь с эфиром


Сообщение отправлено