Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». Телефоны для коммуникации вы знаете: 73-73-948. SMS-сообщения: +7 (925) 8888-948. Прочие средства коммуникации вам также известны. Сайт, Twitter — всё к вашим услугам, господа. Я — Никита Кричевский. Приветствую вас!

Предлагаю размяться, предлагаю пораскинуть мозгами, проводив, закрыв очередную серию греческой истории с долгами. Всё-таки две недели, если не больше, на первых полосах газет, журналов, в топах теленовостей и радиопрограмм был греческий кризис, и как-то во второй половине недели очень быстро все о нём подзабыли, не сделав никаких уроков, не сформулировав никаких выводов.

В связи с этим я хотел вас спросить, господа хорошие: а вы-то что вынесли из очередной серии греческой истории? Может быть, какие-то новые экономические открытия посетили вас? Может быть, прочие истории возникли в ваших умах?

Прежде чем мы начнём говорить об этом, я приведу цитату из Барри Эйхенгрина [Barry Eichengreen] — цитату, о которой я говорил в прошлой и в позапрошлой программах — по поводу того, что проект евро был с самого начала политическим. Я это говорил, как бы пересказывая, но, специально готовясь, нашёл эту цитату.

Барри Эйхенгрин, «Непомерная привилегия»: «Решение европейских правительств начать работу над юридически обязывающим соглашением о валютном союзе было принято в декабре 1989 года — спустя всего лишь месяц с небольшим после того, как пала Берлинская стена, а Коль огласил свой план воссоединения Германии. Теперь, когда территория, население и экономические возможности Германии готовы были увеличиться одним махом, задача привязать её к Европе становилась всё более насущной. И логичным способом сделать это было углубление Европейского союза — процесс, следующим этапом которого являлась унификация валюты», — конец цитаты.

Это подтверждение моих слов о том, что с самого начала процесс создания евро был направлен на то, чтобы глубже интегрировать Германию, привязать Германию к Европе, в частности к европейской экономике (о политике, о социалке здесь мы говорить не будем). И этот процесс ускорился после того, как произошло объединение Германий, после того, как воссоединение восточных и западных земель стало свершившимся фактом.

В то же время, как мы с вами говорили, тогда в зону евро, к участию в новой ступени интеграции привлеклись практически все европейские государства, и Греция не стала исключением. Причём вне зависимости от того, насколько была подделана отчётность греков, её приём в 2001 году в зону евро отвечал прежде всего политическим соображениям, нежели чем соображениям экономическим. Ну, вот тогда такая была история.

Ещё один момент, который я вам приводил в качестве одного из ключевых аргументов, почему зона евро останется в целостности и сохранности, по крайней мере, после окончания этого раунда греческого кризиса — это та самая политическая составляющая. Не эти люди начинали процесс валютной интеграции европейских государств, и не им его заканчивать.

И вот посмотрите, что пишет об этом Стефан Хедлунд [Stefan Hedlund] — это шведский политолог, шведский социолог, человек, который весьма и весьма пристально и активно следит за европейскими и российскими перипетиями. Вновь цитата: «Если спустя менее 20 лет неспокойного существования проект евро закончится провалом, это приведёт не только к колоссальному политическому позору. Это также приведёт к громадным затратам для всех европейских стран, которым придётся заново воссоздавать свои национальные валюты».

Исходя из этого я вкратце приведу вам, как мне представляется, три урока, три вывода из греческой истории, которые по силам сформулировать лично мне.

Первый вывод — вывод экономический, который основывается на том, что ЕС и еврозона никого просто так не отпустят, а ответственность за решение греческой долговой проблемы будет переложена на следующие поколения политиков как в объединённой Европе, так и в Греции. Это первый момент.

Второй вывод — вывод ментальный, вывод касающийся более или менее уже нас с вами. В процессе обсуждения и рассмотрения греческих проблем то и дело приходилось сталкиваться с выражением, с той самой поговоркой… Она немножко глупая, но тем не менее. Помните: «Если вы должны немного денег, то это ваши проблемы. Если вы должны много денег, то это проблемы кредиторов». Так вот, я вам должен сказать, что это имеет отношение к людям, к населению, к гражданам, к физическим лицам. Если мы говорим о государстве, эта поговорка здесь не подходит категорически.

Если вы будете руководствоваться, измеряя глубину греческого провала исключительно таким подходом, то я вас сразу предупреждаю: все ваши попытки как-то сформулировать свои выводы будут обречены на провал. Почему? Потому что нация, государство, страна, в отличие от гражданина, существует неопределённо долгое время. И если, например, гражданин так или иначе может отвязаться от долгов различными способами, включая просто банальный уход в мир иной, то нация и государство себе этого позволить не могут. Они будут должны всё время, пока существует правительство, пока существуют прочие атрибуты государственной власти.

Вы сейчас можете говорить: «Если физлицо умирает, то долги будут переходить к наследникам», — и прочее. Да, это всё правильно. Но вместе с этим мы не будем забывать, что существуют ещё и страховые дела, существуют ещё и прочие аспекты, которые говорят нам о том, что долги человека, который ушёл в мир иной, далеко не всегда переходят к наследникам.

И, наконец, если мы говорим о Греции, то мы должны понимать, что эта история, которая началась не вчера и не сегодня, а ещё в 2001 году, просто так тоже не закончится. Либо там будут приниматься какие-то кардинальные решения, какие-то кардинальные меры, вроде списания части греческого долга (причём не только Греции, но и других стран Европы); либо же через какое-то время нам придётся вновь и вновь следить за событиями по части долговой расплаты между Грецией и Евросоюзом.

И, наконец, третий момент, третий урок. Для меня было актуальным и очевидным ещё пару-тройку недель назад то, что наши чиновники, наша высшая бюрократия то и дело пытались прикрыться греческим кризисом. Я вам на прошлой неделе приводил в пример изречение господина Улюкаева, который говорил, что «российская экономика не останется в стороне от греческих событий». Улюкаев не стал скрывать, что «ослабление рубля — вероятный сценарий по итогам кризиса в Греции». Как вы видите, никакого ослабления рубля по итогам кризиса в Греции не случилось.

И если уж говорить о тех факторах, которые влияют на курс рубля, то это далеко не греческий кризис, а событие несколько иного порядка. Греция здесь, как представляется, ни при чём. И это же в эту среду подтвердил министр финансов, господин Силуанов, который сказал, что «российская экономика в целом не ощутила влияния из-за ситуации вокруг Греции».

Неделю назад ещё один министр — министр экономразвития — говорил о том, что «российская экономика не останется в стороне от греческих событий», а ровно через неделю господин Силуанов — министр финансов, ещё один член кабинета — заявил о том, что «российская экономика в целом не ощутила влияния из-за ситуации вокруг Греции».

Вот зачем это нужно было делать, я не знаю. Зачем нужно было Улюкаеву говорить: «Вы знаете, дальнейшее ослабление рубля в общем и целом возможно из-за того, что в Греции такие проблемы»? Я не знаю. Это надо спрашивать не у меня, а это надо спрашивать у Улюкаева. Потому что я не исключаю, что после того, как закончилась Греция, после того, как закончатся другие «болевые» точки для российской экономики, мы перейдём к солнечным возмущениям, мы перейдём за пределы нашей галактики. Мы будем исследовать какие-то лунные поползновения в отношении России, и мы будем придумывать — точнее, не мы, а они будут придумывать всё более и более мерзкие поводы для того, чтобы оправдаться.

Но это разговор, что называется, вероятного будущего. Что касается этой недели, то, конечно, больше всего в плане прогнозов поразили аналитики Сбера. В понедельник я изумлением просто наткнулся на очередной доклад (как он называется, не знаю), который выпустил Центр макроэкономических исследований Сбербанка.

Цитирую: «Воскресные переговоры, — те, которые были неделю назад, — между Грецией и кредиторами вновь не закончились конкретным решением: несмотря на референдум, греческие власти согласились даже на большие уступки, пойти на которые к обозначенному сроку, — внимание! — не получится». Это аналитики крупнейшего российского банка, люди, которые получают огромные зарплаты. Повторю ещё раз: «…греческие власти согласились даже на большие уступки, пойти на которые к обозначенному сроку не получится».

«Даже если правительство согласится, забыв о результатах референдума, за два дня выполнить это невозможно». Это цитата, ребята. Это цитата! «Даже если правительство согласится, забыв о результатах референдума, за два дня выполнить это невозможно. Это прямое приглашение „на выход“, которое Греция уже не может не принять». По мнению экономистов Центра макроэкономических исследований Сбербанка, «вероятность выхода Греции из еврозоны повысилась до 90%, причём произойти это может уже на этой неделе». Достойная смена подрастает господину Улюкаеву и компании, господа!

73-73-948. Вам-то что, вы-то как после, как греческий кризис закончился?

«Вот и спросили бы у Улюкаева, а нам бы рассказали, что он ответил». Нет у меня возможности, да и спрашивать я не хочу. Вопрос у меня риторический, Марфа Митрофановна (это сообщение с сайта).

«Был референдум, на котором сказали… В России бы так. Чего теперь Грецию обсуждать? Кредиты на ещё худших условиях». Не знаю.

35-й: «Пример Греции показывает, что колокол звучит по нынешней системе капитализма, которая пытается следовать элементам социализма несмотря на то, что это противоречит основам капитализма». Мудрено. Ну да ладно.

73-73-948. Доброе утро, слушаем вас, представляйтесь.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Меня зовут Валерий.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, Валерий.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На протяжении всех этих дней, когда я смотрел внимательно за этими переговорами ночными, дневными, референдумами, например, я сделал для себя такой вывод: в Европе по-прежнему есть господа, а есть прислуга, и мнение прислуги господ вообще не интересует. Ну, пытаются они где-то в туалете сами себе рассказывать. Вышли — а им сказали: «Нет, вы будете делать вот так, вот так, вот так». Стали на колени — и сделали. И ничего не меняется.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы мне только одно скажите. А прислуга — это греки?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А как они прислуживают, что они делают?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Что им говорят выполнять, то они и выполняют.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так это не прислуга, это вассалы.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: К чему тогда был этот референдум?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я не знаю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Референдум что сказал? «Мы не будем платить по долгам». А заплатили ещё больше, чем даже хотели платить.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А до этой истории с Грецией у вас были сомнения, что в Европе именно так?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я просто в очередной раз… Они же все пытаются нас учить демократии, пытаются нас учить, что все вокруг везде равны, что «голос Эстонии для нас такой же равный, как голос Франции». Они же об этом декламируют? Но на самом деле-то, если бы Эстония где-то что-то сказала, я думаю, что её вообще бы никто не услышал, сказали бы: «Где? Кто? А кто это? Эстония? А есть такая у нас? Ну, что-то как-то и не помним даже».

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да есть она, я даже знаю, где она находится. Спасибо вам большое. По поводу демократии вы правы, конечно. Пусть Европа Китай поучит. Чего нас-то учить? Ну да, мы какие-то вот такие, знаете ли, ближе к авторитарности. А Китай, мне кажется, с удовольствием бы вас принял, все советы и наставления от Европейского союза. Или нет.

73-73-948. Доброе утро, слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Никита. Прежде всего, приятно слышать такого умного аналитика, как вы.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ближе к делу, пожалуйста, если можно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: С одной точки зрения, чисто субъективной, могу просто добавить, как говорится, к вашим аналитическим рассуждениям по экономике. Прежде всего экономика процветает в тех странах, где она национализирована: как Япония, как Китай, как Швеция, как Германия. А где национальные меньшинства захватывают власть, там никакой экономики не будет, а будет раздеребанивание экономики и коррупция.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А в Греции какие национальные меньшинства захватили власть?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В Греции не захватили. Греция — не пример для подражания.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да никто и не подражает.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Скажем так, это не процветающая экономика, а я имею в виду процветающие: как Германия, как Япония, как Швеция, как Норвегия. Могу ещё кучу примеров привести, где у власти титульная нация.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А в Греции кто у власти?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, я говорю, что Греция — не пример для подражания. Таких, как Греция, очень много, но они в данный момент не пример для подражания для России.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А мы не собираемся им подражать. Вы немножко себе противоречите, вы не находите? Вы говорите, что там, где у власти национальные меньшинства, всё очень плохо, а где титульная нация — там всё хорошо. Слушайте, Ципрас же грек, насколько я знаю. Ну, может быть, я ошибаюсь. Бог с ним.

73-73-948. Доброе утро, слушаем вас. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Игорь, Москва.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, Игорь.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Меня больше всего вот что волнует. Вы сказали, что Улюкаев постоянно какие-то заявления делает. А вообще есть какая-нибудь политика в его области, чтобы понять, куда мы идём, что мы должны делать? Что-то как-то не прослеживается в его заявлениях вообще никакой этой направленности. Понимаете, после войны, когда закончилась война, там чётко было: за пять лет мы атомную бомбу запустили, потом — ракеты. Всё как-то было по плану. Здесь же непонятно. 20 лет — и ничего.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я бы даже сказал — 25.

Что касается господина Улюкаева, то Алексей Валентинович был у нас долгое время первым зампредом ЦБ, и он, как мне кажется, несёт очень серьёзную долю ответственности за то, что в годы его пребывания во главе Центробанка (а это практически глава, ну, первый зам) рубль укреплялся, что было совершенно очевидным свидетельством голландской болезни.

В то же время, посмотрите, какая была история. В те годы, когда рубль укреплялся, к нам просто толпами шли иностранные спекулятивные инвестиции. Мы радовались, мы отчитывались, мы говорили: «Вот смотрите: 2006–2007 года — приток иностранных инвестиций превышает отток инвестиций, отток капитала из страны. Посмотрите, как мы развиваемся, как всё здорово!» Как 2008 год пришёл, за последний квартал 133 миллиарда корова языком — раз! — и нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А можно ещё один вопросик по поводу инвестиций? Вот мне не понятно. Когда приходят инвестиции, чужие деньги, говорят: «Будут на чужой земле что-то строить», — хорошо. А потом же они эти денежки хотят куда-то увезти, опять к домой себе, они же совершенно не хотят у нас тут процветание сделать. И поэтому эти денежки опять всё равно уйдут. Правильно же?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Нет, неправильно. Останется производство, останутся рабочие места — что здесь плохого?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, рабочие места, но всё равно. Они всё разворуют опять.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Кто?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну кто? Кто строил.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Строили те самые иностранные инвесторы. Как они могут разворовать и убежать?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да нет, я же понимаю. Смотрите, вот был Лианозовский молочный комбинат, его купила PepsiCo, назвали «Вимм-Билль-Данном». Раньше, я помню, молоко везлось со всей нашей округи. Сейчас ни одной молочной машины там не стоит, а молоко у нас сплошное. Из чего его делают — непонятно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Почему же непонятно? Всё понятно. Как раз-то с молоком всё понятно. Спасибо вам в любом случае за звонок, но это отдельный разговор. Мы тысячу раз уже обсуждали, из чего делается молоко, например, в Москве. Я не знаю, зачем нужно говорить об этом тысяча первый раз. Понятно, что это молоко порошковое, либо большей частью порошковое. В любом случае, не Лианозовского комбината PepsiCo, не напрягайтесь.

Доброе утро, слушаем вас. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Говорите, говорите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Никита.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте. Давайте следующий звонок. Вы уж извините, но не слышно. Я параллельно читаю ваши сообщения, вы не обращайте внимания, что я иногда зависаю.

Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Сергей, Москва.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, Сергей.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне кажется, что в принципе греки получили всё, что хотели. Естественно, они не будут, наверное, отдавать эти долги, просто потому что их экономика не в состоянии отдать такие долги — это раз.

Второй момент, хотел поделиться своими мыслями. Мне кажется, здесь большие потери понесла политически Германия своей неуступчивостью и жёсткими требованиями, скажем так, к бедному родственнику. Ну, такой мой взгляд. В общем-то, это частично подтвердила и позиция США. И МВФ сказал, что эта излишне жёсткая позиция, в общем-то, была неуместной.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы знаете, что касается США — пусть они со своими долгами разбираются. Что касается МВФ, то давайте так. 80 миллиардов — это самая большая доля госдолга Греции — принадлежат институциональным финансовым институтам, то есть общеевропейским, а на втором месте как раз частные банки, прежде всего немецкие и французские. Так что по поводу излишней жёсткости я здесь не соглашусь.

Для меня, например, нет очевидного глобального вывода из этой истории, из этой серии. Я не могу сказать, что я, например, на той стороне или на этой стороне. Все молодцы: и Германия — молодцы, и греки — молодцы. При этом я очень хорошо помню, как они работают. Я рассказывал уже, как я на Корфу в аптеку приехал, а они мне говорят: «А мы до четырёх часов не работаем, с двенадцати до четырёх у нас перерыв». Я вернулся в отель и приехал ещё раз, после четырёх. Нормально.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Есть такое. Я тоже был, и аналогичные впечатления.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вот там райская природа, там всё растёт. Ну, понятно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Успокоилась ситуация, вот резко — раз! — и как будто ничего не было.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Потому что навесили на уши им дополнительные обязательства. Я думаю, что они просто играли в блеф, в покер (как это называется, чёрт его знает) с Евросоюзом: кто-то так кошмарил, кто-то так нахлобучивал, говоря простым языком. А потом Евросоюз взял и вытащил план по выводу Греции из еврозоны — и тут же Ципрас вспомнил, что 88% греков категорически против отказа от евро. И он очень быстро, буквально за мгновение прокрутил всю свою дальнейшую судьбу. И после этого он согласился на всё. Вот мне кажется, что было ровно так. Может быть, как-то и по-другому. Ну, чёрт его знает, ведь вряд ли кто-то даст нам объективную картину.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну да, время покажет.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да и время тоже не покажет. Я говорю, что вдруг, ни с того ни с сего, всплывает план по выходу Греции из еврозоны, причём план, составленный теми же немцами — и Ципрас моментально вместе со своим правительством переметнулся и сказал: «Не-не-не, ребята, всё нормально. Извините, я что-то блефанул, слишком уж забрало поднял. Извините. Давайте будем жить, как прежде. Сколько мы вам там должны? Да-да-да! Где подписать?» — «Вот здесь». И поехал домой.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: С другой стороны, Варуфакис же сказал, что они смотрели вариант по возвращению драхмы, они даже прикидывали.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да ничего они не смотрели! Слушайте, это обычные блефуны, это люди, которые хотят взять, что называется, на испуг: «Да мы вот сейчас выйдем!» — «Да куда вы выйдете?» — «Да мы вот сейчас драхму введём!» — «Да вводи». У них просто мужества не хватит, у них отваги не хватит.

Нет в Греции сегодня такого сильного и отважного человека, который мог бы взять на себя ответственность и сказать: «Да, нам будет плохо, нам будет тяжело, но мы выходим из еврозоны. Идите вы в одно место!» Понимаете, он должен был выйти и сказать: «Ребята, или так, или по-другому. Нам будет дальше ещё хуже, хуже и хуже, потому что мы сегодня должны 320 миллиардов, а завтра мы будем должны 370 или 400. Какая разница, сколько? Ни вы, ни ваши дети, ни даже ваши внуки эти деньги не отдадут. Так что, ребята, мы возвращаемся к драхме. Нам будет тяжело, но через полгода, через год всё встанет на круги своя, всё устаканится и мы наконец-то начнём жить по-человечески, спокойно». Кто-нибудь в Греции это может сделать? Да нет. Они только пальцы друг перед другом гнут.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Понятно. Спасибо.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо и вам. Размялись на Греции, дальше переходим к нашим российским новостям. Будем рассуждать об основных экономических ньюсмейкерах уходящей недели, а также о том, что есть некий план либеральных экономических реформ, который тоже крайне интересен.

Новости на «Говорит Москва»!

 

НОВОСТИ

 

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». Продолжаем программу.

Закрываем греческую тему, и так изрядно уже поднадоевшую, осевшую. Но, тем не менее, как мне кажется, кое-какие выводы мы всё-таки должны были сделать. Пусть они скомканными получились и не очень-то чёткими, тем не менее, господа. И третий вывод был мостиком к следующей теме. Третий вывод — то, что у нас некоторые наши граждане, высокопоставленные господа очень и очень хотели прикрыться греческими проблемами, пытаясь на всякий случай оправдать возможные встряски внутри российской экономики. Ну, вот так, они привыкли.

Я много раз спрашивал вас и не получал ответа (и не мог получить): почему Россия — единственная страна в мире, где курс национальной валюты зависит одновременно и от цен на нефть, и от ситуации в Китае, и от отмены санкций даже не в отношении России, а в отношении Ирана? Ну не бывает же так! Ну, в Иране был похожий всплеск девальвации, это было много лет назад. И Иран достаточно быстро устаканил ситуацию, национальный банк справился с этой проблемой, и с тех пор курс весьма и весьма стабилен.

Больше того, есть государства (и это не только Иран), которые искусственно низким курсом национальной валюты специально поддерживают национальную экономику, позволяя ей развиваться, позволяя ей занимать всё более серьёзные позиции в мировом экономическом хозяйстве. Ну, это абсолютно нормально. Number one — это Китай. Чего я вам буду рассказывать?

Только в России курс — это каждый раз новость, если говорить об экономике, чуть ли не номер один. Почему так? Я не знаю. «Вот курс будет зависеть от Греции», — говорит Улюкаев. «Нет, курс от Греции, как оказалось, не зависел», — сказал господин Силуанов. Вот аналитики крупнейшего российского банка — Сбербанка — сказали, что, по их мнению, 90% за то, что Греция выйдет из зоны евро. Ну, это бред сивой кобылы! Реально бред.

Вот есть там тётенька такая, Юлия Цепляева — барышня, которая возглавляет этот Центр макроэкономических исследований. Только за этот прокол, только за этот ляп её нужно гнать оттуда к чёртовой матери. Человек получает очень нехилую зарплату. Я не знаю, сколько, но это явно не меньше нескольких сотен тысяч рублей в месяц. Совершенно ясно, что не меньше. И вот так позориться не то чтобы на всю страну, а на весь мир.

Потому что кто-то сказал, что 50/50 выход Греции из зоны евро, кто-то сказал, что 80 или 85% (это, по-моему, даже был «Барклайс Банк»). Ну а госпожа Цепляева решила пойти дальше и сказала: «Да что там? 90%». Откуда? Из какой зоны евро? Вы что, ребята? Да вы почитайте книжки! Вы, кроме «Капитала» Маркса в институте, что-то читали? Нет? Ну, почитайте, послушайте радио, и я вам скажу, какие книжки вам почитать в первую очередь. Там вам по-русски объяснят, что этого делать никому не нужно, и не интересно это ни для кого: ни для Германии, ни для Франции, ни для Греции — ни для кого, друзья вы наши! Что ж так позориться?

Ещё один момент. Если уж и говорить о том, кто первым выйдет из зоны евро, то это будет не Греция, не Испания и даже не Ирландия с Португалией. Это будет Германия. Германия это будет! Дебилы вы, прости господи.

73-73-948. Принимаю звонок — и бежим дальше. Доброе утро, слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: День добрый, Никита. Вадим, Подмосковье. Знаете, эти все стенания про Грецию — интересная, конечно, ширма. Вот я с удивлением услышал недавно (грабли номер сто), что 4 миллиарда долларов опять в Стабфонд положили, то есть не в Стабфонд, а в американские ценные бумаги, а один из нефтяных клопов опять многомиллионную виллу купил в Италии. Кошмар какой-то! Этот «лохотрон» когда-нибудь кончится или нет? Спасибо.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да ну подождите! Спасибо вам за звонок. Не мешайте всё в одну кучу.

То, что касается бывшего руководителя «Роснефти», который приобрёл себе весьма и весьма интересную виллу в Италии — так это человек купил частным макаром. Ну да, купил он через кипрскую контору, но бенефициаром-то конторы является он. И он не является госслужащим. Ну, заработал он. В «Роснефти» можно заработать деньги на итальянскую виллу. Я здесь не вижу ничего такого. «Роснефть» — крупнейшая компания России; компания, которая обладает наименьшими показателями себестоимости по добыче нефти; компания номер один, кстати говоря, по уплачиваемым налогам. Не будем пиарить «Роснефть», без нас разберутся. А в отношении 4 миллиардов, которые опять были вложены в ценные бумаги — я, честно признаюсь, не видел… Ну, я читал эту новость, но я не видел подтверждающих данных.

Когда вы об этом сказали, я сразу вспомнил высказывание господина Кудрина, которое прозвучало в понедельник. Смотрите, я прямо зачитаю, вы сейчас будете гоготать просто: «Экс-глава Минфина Алексей Кудрин заявил, что арестовать счета ФНБ и Резервного фонда по делу ЮКОСа невозможно». Ну, вот так, он заявил. Арестовать счета ФНБ и Резервного фонда? У ФНБ и Резервного фонда, насколько я знаю, счетов-то и нет. Почему? Потому что это не юрлица. Может быть, это по-другому как-то всё обстряпано, не знаю. Но мне представляется, что это счета либо Минфина, либо казначейства, либо ещё кого-то, не суть. Не суть!

Цитата: «Я услышал такое беспокойство, что средства Резервного фонда и ФНБ могут быть объектами таких арестов, — это Кудрин говорит. — Я в этой связи могу проинформировать, — вот здесь сидите на стульях крепко! — что средства Резервного фонда и ФНБ никогда не размещались вне России, что сейчас для многих станет неожиданностью». Ещё раз: «Я в этой связи могу проинформировать, что средства Резервного фонда и ФНБ никогда не размещались вне России, что сейчас для многих станет неожиданностью», — это цитата. И дальше, чтобы вы окончательно на стулья уселись: «Кудрин отметил, что эти средства Резервного фонда и ФНБ находятся на валютных счетах Центробанка, поэтому арестовать их невозможно».

То есть разговор идёт о том, что эти деньги размещены через Центробанк, и поэтому Центробанк, не являющийся государственной организацией, не подпадает под санкции. Пусть Кудрин расскажет об этом тем же американцам или англичанам. Вот мы посмотрим, как это будет. В своё время, в 1979 году, когда замораживали счета Ирана после победы Исламской революции и захвата нескольких сот заложников в иранском посольстве, Америка особо не смотрела.

«Это счета Центробанка», — говорит господин Кудрин. Ну, там тоже не дураки сидят, Алексей Леонидович. Они разберутся, как подтянуть счета Центробанка, который формально от государства независим, к долгам, которые Россия якобы должна по делу ЮКОСа. Ну да ладно. Смотрите дальше.

В понедельник господин Кудрин разразился ещё одним интервью, где рассказывал нам об экономическом росте в России, который, по его представлениям, должен будет восстановиться в первом или во втором квартале 2016 года. Вы знаете, там было два момента, когда он говорил, что если нефть не упадёт до 40 долларов за баррель и если не будет нового раунда санкций, тогда мы увидим восстановление экономического роста.

У меня вопрос: господин Кудрин, при чём здесь рост? Вот бабе Мане объясните, пожалуйста, ей холодно, жарко от того, что у вас экономический рост вышел в плюс или превысил 1, 2, 3, 10%. Ну, ей-то чего? Вы режете индексацию пенсий, вы говорите о том, что социальные выплаты нужно получать адресно (то есть платили все, а получать будут не все), и одновременно говорите: «А вот экономический рост будет».

Да плевать нам на этот экономический рост! Да пусть его вообще не будет. Главное, чтобы люди получали каждый раз чуть-чуть, но побольше. Главное, чтобы цены не росли. Главное, чтобы те услуги, которые положено оказывать по Конституции, государством оказывались. А будет экономический рост, каким этот экономический рост будет — это интересно вот этим товарищам, типа Кричевского и прочих, которые по радио вещают. Разве что им. А бабе Мане что интересно? Чтобы денежка была в кармане, цены не росли и лекарства были вменяемые по ценам. А экономический рост — наверное, это тоже важно, да, но не для всех.

И вы знаете, когда я смотрел господина Кудрина, то, что он говорил за свою долгую публичную жизнь, мне попалась на глаза статья в газете «Известия» от 18 июня «лохматого» 2004 года — 11 лет назад. Тогда, я напомню, шло обсуждение вопроса о снижении налогов, о снижении единого социального налога, из-за чего дефицит Пенсионного фонда возник, который мы благополучно унаследовали с тех времён. Собственно, тогда мы стояли, что называется, на старте (а может быть, уже и были в ракете) сумасшедшего роста нефтяных цен, который случился в течение нескольких следующих лет.

Так вот, 18 июня 2004 года, «Известия». В статье речь идёт о заседании правительства по проектировкам на 2005 год. «Алексей Кудрин, — пишет корреспондент, — сообщил, что Россия уже давно живёт в крайне благоприятных внешних условиях: средняя мировая цена на нефть в последние 10 лет составила $21 за баррель. <…> Снижение нефтяных цен, — по мнению господина Кудрина, — грозит России как минимум пересмотром экономического курса и как максимум сломом политического строя». Это Кудрин, июнь 2004 года.

«Посоветовав правительству готовиться к „испытанию низкими ценами на нефть“, Кудрин перешёл к налоговой реформе. До 2003 года меры по сокращению налогов не приводили к снижению доходов бюджета. Напротив, доходы росли за счёт выхода предприятий из тени. Сейчас снижение налогов, — это господин Кудрин говорит, — грозит сокращением доходов бюджета».

У меня сразу возникает вопрос: если снижение налогов грозит сокращением доходов бюджета, зачем сокращать налоги? Ну, если в предыдущие годы вы налоги сокращали и, как оказалось, доходы бюджета не падали (мы не будем обсуждать природу роста этих доходов), то когда вы чувствуете, что доходы будут падать, может быть, если и снизить налоги, то не так резко, либо же их не снижать вовсе? Это логическая цепочка, которая возникнет в голове у любого разумного человека, но не у господина Кудрина.

«Со следующего года снижается ставка ЕСН с 35,6 до 26%, что приведёт к дефициту Пенсионного фонда России в 190 миллиардов рублей». 2004 год, ребята. То есть в 2004 году Кудрин знал и прогнозировал, что будет дефицит Пенсионного фонда. В 2005 году — 190 миллиардов, в 2006 году дефицит — 223 миллиарда, в 2007 году — 297 миллиардов и «будет расти вплоть, — внимание! — до 2012 года». То есть, по идее, по кудринским прикидкам, 3,5 года назад мы должны были выйти из зоны дефицитности Пенсионного фонда России.

«В бюджете нет денег на покрытие дефицита ПФР. <…> Начиная с 2005 года, Минфин намерен забирать излишки на финансирование дефицита ПФР и погашение внешнего долга», — из Стабфонда. Вот то, что говорил господин Кудрин.

Куда, как, почему, что случилось? Непонятно. Снизили, потом опять начали повышать, потом провели, вернее, перед этим провели валоризацию, пересчёт советского стажа и прочее, прочее, прочее. Наворотили столько, что теперь выходят и говорят: «При нынешнем пенсионном возрасте невозможно». — «Почему?» — «Ну, потому что невозможно». Потому что один дядечка настоял на снижении единого социального налога, основную часть которого составляли пенсионные взносы, с 2005 года. И этот дядечка вместо того, чтобы выйти и честно сказать: «Да, господа, это я виноват, это ко мне претензии», — дядечка теперь говорит: «Надо повышать пенсионный возраст — и тогда проблема решится!» Не решится, Алексей Леонидович.

А давайте спорить. Ну, вы не придёте, я знаю. Ну, вы же не экономист, вы же не учёный, не исследователь. Вы после двух-трёх контраргументов перейдёте на личности либо же скажете какую-нибудь демагогическую фразу: «Надо посмотреть туда-сюда». Вот мы 11 лет назад благодаря вам посмотрели. Ну, тогда был дефицит 190, потом — 223, потом — 297. А по вашим прикидкам дефицит должен был исчезнуть к 2012 году. А теперь у нас, оказывается, пенсионный возраст, а теперь у нас, оказывается, надо сохранить пенсионные накопления и прочее, прочее, прочее.

Всё для чего? Для того, чтобы стрелки не переводить на Кудрина. Не получится, Алексей Леонидович. Не получится. Есть ещё люди в российском государстве, которые помнят, кто стал отцом дефицита Пенсионного фонда, в котором мы живём 10 лет. Кто сегодня оправдывает правительство, которое не собирается индексировать пенсии нашим пенсионерам на уровне фактической инфляции, а говорит о том, что: «Их надо на 4,5%, потому что прикидки были 4,5%, — ну, в каком-то опять же „лохматом“ году. — А сегодня не будем, потому что денег нет в бюджете». А при чём здесь деньги? Ведь номинальные зарплаты растут? Почему я говорю о номинальных? Потому что с номинальных зарплат перечисляются деньги в Пенсионный фонд России, пенсионные взносы. Растут? Растут.

35 930 рублей — средняя номинальная начисленная зарплата в июне месяце года. 36 тысяч. По итогам прошлого года она была где-то в районе 30 тысяч с хвостиком, то есть подскочила больше чем на 10%. А это значит, что доходы выросли у Пенсионного фонда России. Ну, выросли! Это же ваша статистика, господа. А почему нельзя проиндексировать на ту величину, которая, кстати говоря, в законе отражена, а не просто в чьих-то благих (помните, как раньше говорили) хотелках. Не в хотелках, а это 400-й закон «О страховых пенсиях», мы его обсуждали пару программ назад.

Не получается. Я знаю, почему не получается. И вы тоже знаете, почему не получается. Поэтому я и не обсуждаю с вами, например, то, что со следующего года, скорее всего и вероятнее всего, социальные пособия будут выплачиваться тем, кто нуждается — то есть практически никому не будут выплачиваться. Почему? «Потому что надо экономить, у нас же бюджет. Потому что надо обеспечивать инвестиционный рост за счёт средств госбюджета», — и прочее, прочее, прочее. Ну, здорово!

У нас, правда, есть предложение от либеральной части экономического сообщества, которое вращается вокруг господина Кудрина и спит и видит, что господин Кудрин станет премьером, а они какими-нибудь министрами или председателями Центробанка, но об этом чуть позже.

Телефон: 73-73-948. Что у вас спрашивать после того, как я вывалил на вас такой объём информации, я, честно говоря, не знаю, потому что, по мне, и так всё ясно. Не сказать об этом я не мог хотя бы потому, что вы должны знать, кто является претендентом номер один на должность премьера в том случае, если Путин согласится снять Дмитрия Анатольевича.

73-73-948. Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Слушаем, слушаем! Говорите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Скажите, пожалуйста, просто интересно. Ну, конечно, вопрос такой глобальный. Всё-таки, по-моему, мировая система-то рушится вообще, какой-то полный бардак: какие-то долги бешеные, какие-то…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ясно, ясно. Спасибо большое.

Господа хорошие, вы знаете, рушится мировая система, не рушится, финансовая, экономическая система — давайте в России жить, а? Конечно, на досуге вам надо почитать каких-нибудь наших конспирологов и прочих мыслителей. Найдите их в Интернете, подискутируйте с ними заочно. Мне, честно говоря, как-то фиолетово — рушится мировая система или нет. Я подозреваю, что не только мне, но и представителям других многих государств в мире как-то тоже по барабану.

Нам, например, почему всё равно? Потому что у нас валюта своя, потому что у нас природные ресурсы свои, потому что у нас долгов мало, потому что у нас есть все шансы для того, чтобы через какое-то время выйти на траекторию устойчивого экономического роста и, соответственно, повышения реальных доходов людей. А вот что там в мировой экономической системе — да какая разница, господи? Пусть у Америки с Европой голова болит за долги, за их финансовые проблемы, за то, что новое качество экономической ситуации они вовремя не прощупали.

Они в своё время увлеклись празднованиями однополярного мира, когда Россия оказалась перед ними на коленях, когда что они скажут, то мы и делали. Вот Фукуяма говорил «конец истории». Конец истории, потому что раньше было соревнование капитализма и социализма, а теперь нет, а теперь только капитализм, он победил. А то, что пошли перекосы, о которых я буду говорить чуть позже — это никого не волновало. Ну, бывает, но «рынок всё исправит». А сейчас мы начинаем рассуждать о том, что в мировой экономической системе происходят какие-то системные сбои, и при этом совершенно забываем, что на самом деле там небольшой, но плюс, а у нас большой минус.

73-73-948. Добрый день. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня Владимир зовут. Я всё понял с этой глобальной экономикой, но можете вы сказать, почему военным пенсионерам не проиндексировали пенсию?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А это к Кудрину вопрос.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Извините, пожалуйста. Не могу до него дозвониться.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А я не то что не могу дозвониться, у меня просто его телефона нет. Спасибо большое.

Почему я отправляю к Кудрину? Потому что Антон Германович Силуанов — это его «ученик», ну, ставленник, можно сказать, или ещё как-то, протеже. И несмотря на то, что министр финансов России несколько лет назад поменялся, по сути, ничего не изменилось: просто Силуанов несколько лет назад назывался Кудриным, а теперь Кудрин называется Силуановым. В общем-то, близнецы-братья. И почему не проиндексировали пенсии военным пенсионерам — это надо спрашивать не у меня, а у них.

Я читаю всяких умных людей, которые говорят: «Вот несколько лет назад в России был заключён негласный общественный пакт: государство обеспечивает людей возрастающими доходами, а население не лезет в политику». Сегодня этот пакт разрушен, и судя по тому, что нам говорят западные экономисты, население вправе (я повторяюсь — вправе) восстать против государства. Ну, вы видите глубину познания страны западными теоретиками: вот население в России вправе восстать, потому что пакт теперь разрушен. А почему он разрушен? Повторюсь: это надо спрашивать не у меня, а у Кудрина.

Добрый день, слушаем вас. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Это радио «Говорит Москва»?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я хотел такой вопрос задать, о пенсиях уже упоминали, поскольку вы экономист. Скажите, какова логика действий власти в отношении пенсионеров по 173-му федеральному закону о пенсиях? Допустим, человек заработал энную среднюю зарплату, и из неё надо исчислять пенсию, а они, если она высокая, берут среднюю по стране, умножают на коэффициент 1,1 или 1,2 — и всё. А это всё сбрасывают, это не засчитано. И по стажу, с 2002 года взяли и говорят: «А это хоть и общественно полезная деятельность, — в отношении людей, которые в советское время работали, — но это не страховой период». Я говорю: «Так и понятия страхового периода не было в советское время. Что же вы закону придали обратную силу и кошмарите людей?» Просто у всех людей, которые пошли на пенсию с 2002 года, отжали. Я обращался в Пенсионный фонд и в приёмную президента. Я им задаю эти вопросы, а мне про другое отвечают.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понял, понял. Всё, всё, всё! Опять же повторюсь: не ко мне вопрос. Почему это так делается? Всё очень просто — денег нет. Вот надо же покрывать дефицит Пенсионного фонда из бюджета, а денежки, которые предназначены для вас в том числе, уважаемый слушатель, были нужны другим людям — гораздо более приятным на вкус и на ощупь по сравнению с нами, и не только по сравнению с вами, но и по сравнению с другими пенсионерами, с другими категориями нуждающихся. Ну, это нормально. Рассчитывать на то, что вам что-то такое позитивное выдадут в плане ответов, я бы не стал.

В то же время я полагаю, что вы должны дойти до конца и использовать абсолютно все способы, возможности и рычаги для того, чтобы добиться правды. Вот только так: долбить, долбить и долбить. Не получится? Ну, по крайней мере, вы сделали всё, что могли. А почему так происходит? Не знаю. Не знаю, что сказать. Не знаю, как подвести черту под этой темой. Не знаю.

 

НОВОСТИ

 

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский. Телефон прямого эфира: 73-73-948. SMS: +7 (925) 8888-948. Сайт и Twitter знаете без меня.

«Деньги в ПФР — это же накопления работающих. Какое отношение имеет к ним государство, кроме сохранения, умножения, распределения на пенсии? Почему нецелевым образом тратят на маткапитал и др.?» Принтер_я_умный_прочти_меня, отчасти вы правы, отчасти — нет.

Деньги в ПФР — это не накопления работающих. Накопления работающих у нас с вами скирдуются во Внешэкономбанке и в частных негосударственных пенсионных фондах, ну, чуть-чуть — в управляющих компаниях (сейчас этого почти нет). Что касается ПФР, то там не накопления, а взносы за работающих и частично работающих — взносы, которые, что называется, с колёс перераспределяются на пенсионные выплаты. Там накоплений не происходит. Какое отношение имеет к ним государство? Ну, как гарант — вот такое отношение.

«…Кроме сохранения, умножения, распределения на пенсии», — да! «Почему нецелевым образом тратят на маткапитал и др.?» На маткапитал нецелевым образом пенсионные взносы не тратят. На маткапитал идут средства госбюджета. Они, кстати говоря, не такие уж и большие. Несколько лет назад это было 3 или 5 миллиардов ежегодно. Сейчас, наверное, побольше. Но, как бы то ни было, говорить о том, что деньги пенсионеров расходуются на маткапитал, нельзя.

Надо говорить не об этом. Надо говорить: «А почему это делает Пенсионный фонд России, хотя фонд должен заниматься прежде всего пенсиями и пенсионерами?» Мы ещё понимаем, когда на Пенсионный фонд вешают задачу выплаты пенсий Героям Советского Союза, к примеру, или чернобыльцам. Ну да. Но при чём здесь маткапитал, и чем тогда занимаются собесы? Вот убей, непонятно! Казалось бы, пришла молодая мамаша, принесла свидетельство о рождении, вот у неё второй, третий, пятый ребёночек — ну, здорово! Открыла себе счёт. На этот счёт через определённое время или по каким-то иным дорогам перевели деньги либо же зачли за обучение, либо переправили в Пенсионный фонд тот же. Но Пенсионный фонд не собес, а это функция собеса.

А таких функций у Пенсионного фонда вагон и маленькая тележка. Почему так? Ну, это надо спрашивать у господина Кудрина и компании. Почему так, ребята? Ну, наверное, потому, что так удобнее. «А давай Пенсионному фонду повесим это?» Повесили. «Ну, ничего. Будем ехать дальше». С этим решили, галочку поставили: «Ладно, пошли на обед». Я думаю, что это ровно так, потому что это совершенно не функция Пенсионного фонда России.

Что касается накоплений. Господин Кудрин всю дорогу ратует за то, чтобы накопления оставить. В интересах кого, Алексей Леонидович, вы ратуете за то, чтобы накопления оставили? В моих интересах? Нет. Почему? Потому. Если бы вы были заинтересованы в том, чтобы пенсионные накопления профессора Кричевского росли, вы бы принципиально изменили направление использования пенсионных накоплений — то есть не в ценные бумаги Российской Федерации и её субъектов либо же на банковские депозиты, а в какие-то третьи варианты. И сделать это таким образом, чтобы номинальная сумма накоплений была бы стопроцентно у меня застрахована, как это, кстати говоря, делается в уважающих себя государствах, там, где нормальные и вменяемые люди у власти.

Ещё один момент, говоря о негосударственных пенсионных фондах. А давайте посадим пяток-десяток исполнительных директоров НПФ, Алексей Леонидович. Я понимаю, не ваша это епархия, а МВД, СК, ещё кто-то, но давайте посадим, потому что есть за что, и вы это прекрасно знаете. И ратуете вы за то, чтобы оставить пенсионные накопления и продолжать перечислять эти деньги в негосударственные пенсионные фонды, потому что за всеми крупнейшими НПФ стоит олигархический бизнес либо госкапиталисты, типа РЖД, типа Сбербанка и прочих. Вот поэтому вы ратуете, поэтому вы говорите: «А надо их оставить». Почему? Потому что эти ребята получают сотни миллиардов рублей пенсионных накоплений на неопределённо долгий период под те проценты, которые они будут потом в состоянии от щедрот очинить для будущих пенсионеров а-ля профессора Кричевского. Вот так! И не надо рассказывать о том, что «это длинные деньги в экономике». Посадите для начала.

Я много раз говорил: слушайте, был же не последний человек в нашей экономике, господин Стржалковский, бывший гендиректор «Норникеля», который публично сказал о том, что в бытность председателем попечительного совета НПФ «Норильский никель» госпожи Голодец оттуда ушло 100 миллионов долларов. Кстати говоря, фонд принадлежал господину Прохорову. А вот давайте выясним, что там произошло. Давайте Стржалковского спросим: «Владимир Игоревич, говорили ли вы это? А что вы имели в виду? А вот вы Голодец упоминали. А вот фонд Прохорову принадлежал. А давайте разбираться».

Ну, давайте следака какого-нибудь возьмём с калькулятором, молодого, прыткого, охочего до звёзд, до повышения. Давайте! Вот тогда Кричевский скажет: «Да, Алексей Леонидович, вы — парень, вы — мужик, вы — молодец! В какой НПФ принести?» А сейчас — извините.

Потому что я знаю, что эти деньги уйдут туда, откуда их потом уже не вытащишь, и НПФ превратятся (да уже превратились) в банальную пирамиду. Потому что с 2022 года, когда пойдут первые массовые выплаты тем, кто имеет право на накопительную часть пенсии, все российские НПФ будут критически зависеть от того, чтобы эти новые пенсионные накопления перечислялись им ежегодно и ежеквартально без какой-либо задержки, иначе они тут же обанкротятся, иначе тут же прибегут к своим учредителям и скажут: «Спасайте!» А те, кто выводил, будут уже на пенсии. И на пенсии не такой, какая будет у профессора Кричевского, а на нормальной пенсии. И жить они будут уже не здесь. Ну, потому что сложно было, непростая была ситуация в стране. «Ну да ладно, поедем от щедрот государевых, поживём где-нибудь в Италии на какой-нибудь по случаю приобретённой вилле». А почему нет?

А теперь смотрите, вот ребятки у нас резвятся. Я имею в виду «ряд либеральных экономистов», как их назвала одна федеральная интернет-газета.

«Новые санкции, — пишет в публикации автор, — и очередной виток падения цен на нефть могут загнать российскую экономику в ещё большую яму», — это заявил экс-министр финансов господин Кудрин.

«Кудрин, а также ряд других либеральных экономистов и политиков, — здесь внимание! — (Сергей Алексашенко, Евсей Гурвич, Евгений Ясин и другие) уверены, что России нужны, — ой, матом хочется орать, — срочные реформы, чтобы не погрузиться на долгие годы в стагнацию».

«Главная задача — обеспечить защиту прав частной собственности и задавить коррупцию. Для этого нужно возвращать политическую конкуренцию, обеспечив свободные и конкурентные выборы, провести реформу судебной системы и правоохранительных органов, осуществить дерегулирование процессов, связанных с ведением бизнеса».

Слушайте, мы это с вами слышим уже лет 20–25. Эти люди у власти. Все эти люди у власти. Все эти реформы проводились по тысяче и одному разу. Не та была реформа — другую надо! Даже «милицию» в «полицию» переименовали. Теперь надо по-новому кружить.

«Главная задача, — умники нам обещают, — обеспечить защиту прав частной собственности и задавить коррупцию». И я тут же вспоминаю выражение очень известного экономиста, американца Дэвида Ландеса [David Landes]. Был такой товарищ, два года назад, к сожалению, ушёл. «Вот как считает классический экономист, — говорил Ландес: — рост является естественным явлением и происходит везде, где существуют возможности и безопасность. Удалите все препятствия, и рост сам о себе позаботится».

Ещё раз: «Вот как считает классический экономист, — ну, то есть это такая издёвка, да? — рост является естественным явлением и происходит везде, где существуют возможности и безопасность. Удалите все препятствия, и рост сам о себе позаботится». Вот так.

Нам говорят: «Главная задача — обеспечить защиту прав частной собственности и задавить коррупцию». Вот где возможности и где безопасность. Если мы всё это дело уберём, то у нас рост будет сам собой. Ну, потому что Ландес сказал. Он, правда, подтрунивал, если не сказать — троллил. Ну, это неважно.

«Главная задача — обеспечить защиту прав частной собственности», — и тогда всё побежит просто семимильными шажками. Госпожа Набиуллина будет по-прежнему подкручивать, зажимать ликвидность, а вы не сможете получать ни копейки кредитов по удобоваримым ценам, вы, как только выйдете на внутренний рынок со своей собственной продукцией, тут же обанкротитесь, потому что будут иностранные аналоги, которые поступают в Россию за счёт субсидий собственных правительств, и прочее, прочее, прочее. Но если убрать частную собственность и задавить коррупцию — тогда рост сам собой. Чего говорить?

«Единое консолидированное мнение „правого фланга“ состоит и в том, что стране нужна, — ой, кошмар, мама дорогая! — масштабная приватизация, чтобы снизить долю государства в экономике». Знаете, кто? Сергей Гуриев, лапа наша, «предлагает перераспределить налоги и полномочия из центра в регионы. А Сергей Алексашенко — тот, который играл в ГКО — «считает, что Россия должна быть более открытой и встроенной в мировые кооперационные цепочки».

Вот приватизация нам нужна. Нам плевать, что 99,9% (или сколько?) процентов населения приватизацию на дух не переносят. Они начинают ругаться, материться, сплёвывать через выбитые в 90-е зубы, бежать за водкой и костерить власть на чём свет стоит. Вот наплевать! Вот Гуриеву плевать на это! Кудрину, Ясину, Алексашенко, Гурвичу — вот им плевать. Почему? Потому что «нужна масштабная приватизация, чтобы снизить долю государства в экономике».

С 1762 года идёт эта нескончаемая история с опусканием населения, тогда ещё российского. «Манифест о вольности дворянства» почитайте, когда дворян освободили от обязательной повинности перед государем, а крестьяне остались крепостными. Потом был 1861 год. Потом — революция 1917 года. Потом — 1991 год с его приватизацией. Население ненавидит ни приватизацию, ни реформаторов. Ну ненавидит! Нет, мы предлагаем, «чтобы снизить долю государства в экономике». Красавцы! Долю в каких конкретно предприятиях вы хотели бы снизить? Давайте, прямо загибая пальцы.

В «Аэрофлоте»? Извините, господа, «Аэрофлот» — на 51% госкомпания — является уже много лет лучшей компанией Восточной Европы. Почему не всей Европы? Потому что рейтинги присваиваются по сегментам. Вот есть Восточная, Южная, Центральная, Западная Европа. Вот не присваивают по всей Европе — потому что. Он входит в 25 лучших авиакомпаний мира. Госкомпания.

«Роснефть»? Сегодня 250 миллионов ежегодная добыча в тоннах. К 2020 году задача стоит — добывать ежегодно 300 миллионов тонн.

«Газпром»? Ну да, согласен. Но тоже, вы знаете, говорили о том, что не сегодня-завтра разнесёт его в клочья — и ничего, жив курилка.

ВТБ? Сбербанк? А чем он вам не нравится? Это же банк вашего сотоварища, господина Грефа. Ну, понятно, что он цэбэшный, но руководитель-то Греф. Нормально же повернулся лицом вроде как к людям. Да, нареканий полно, но по сравнению с тем ужасом, который был ещё лет пять назад, это небо и земля.

Что будем приватизировать, э? Ну, конечно, что-то найти можно, «Совкомфлот» какой-нибудь. Или что там ещё не распродали? Опять же доля государства в экономике. А доля государства в экономике — это сила или объём? Вот это очень важный момент. Мы о чём говорим — о силе государства или об объёме? Об объёме? 10% всей собственности принадлежит государству, 90% — частная собственность. О силе? Так силы нет, и вы это знаете. Вы же только что говорили, что коррупцию надо задавить, а потом снизить присутствие государства в экономике. Так получается, что вы боретесь не с присутствием государства в экономике, а боретесь с теми ублюдками, которые приватизировали себе государственные функции и извлекают из них бабло. Так вы будьте последовательными, будьте логичными, ребятки!

Я понимаю, что Алексашенко срубил денег в 1998 году. Я понимаю, что Гуриев теперь будет зол до конца жизни и на Путина, и даже на профессора Кричевского. Я всё это понимаю. А господин Гонтмахер и прочие — да, у них не получилось, когда Медведев был у власти, например, уехать послами в Израиль. Это тоже известная история. А дедушка Ясин просто патологически ненавидит Россию, но это тоже понятно. Это всё понятно. Но вы будьте логичными, потому что в одном абзаце вы говорите, что надо задавить коррупцию, а в другом говорите о том, что надо снизить долю государства в экономике. Снизили 25 лет назад. Весь мир за голову хватался (и до сих пор даже многие ещё держатся) от того, как вы это снижали.

Ну и, наконец, по поводу пенсий, ребята. По поводу пенсий нас тоже ждут очень весёлые времена. «Алексей Кудрин, Сергей Алексашенко, Евсей Гурвич указывали на проблему снижения численности трудоспособного населения как на одну из ключевых для России. Один из способов борьбы с этим — повышение пенсионного возраста. Вопрос лишь в том, какими темпами — одномоментно или постепенно».

Значит, так. У меня забита сейчас вся телефонная линия звонками. Господа хорошие, у нас есть несколько минут для того, чтобы обсудить очень интересную тему. Вот нам говорят о том, что у нас снижается трудоспособное население, хотя на самом деле оно, наоборот, растёт: было 75 миллионов, сейчас больше 76 миллионов. Дело не в этом. Безработица, кстати говоря, также парадоксально, но снизилась, если посмотреть в июне: три месяца назад было 4,5 миллиона, сейчас — меньше 4 миллионов 100 тысяч.

Я не об этом хочу спросить. Я хочу спросить вас: не кажется ли вам, что возрастной ценз при приёме на работу — это наследие тех самых либеральных 90-х? Почему? Потому что если вы принимаете на работу человека, уже много повидавшего, мыслящего и кое-что понимающего в этой в жизни, да к тому же обладающего навыками, знаниями и прочими необходимыми качествами, вы получаете человека, который может полезть, не приведи господь, в систему управления корпорации. Вам это не кажется? Вам не кажется, что это было сделано специально: опираться на молодёжь, у которой куча своих проблем, которая будет рвать пятую точку для того, чтобы получать как можно больше денег, и никуда не лезть. А те люди, о которых я только что говорил, то есть люди среднего и старшего возраста (в том числе и я, кстати говоря), просто никому не нужны, потому что понимают они слишком. Вот не кажется ли вам это? 73-73-948.

Добрый день, слушаем вас. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Никита Александрович, здравствуйте.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это Владимир Викторович вас беспокоит. Я сам дважды пенсионер, то есть я военный пенсионер и уже гражданский пенсионер. Это первое.

В отношении молодых, как вы сказали — да, действительно они не понимают. Я управдомом работаю вот уже 25 лет. Получается интересная картина по тому же «Газпрому», который бывший «МОЭК», который стал сейчас «Газпромом». Молодняк мне напоминает фильм «Кордебалет», где в финале все они одинаковые, танцуют в золотых фраках. Ну, если помните, там есть такая концовка. И весь молодняк, соответственно, нацелен только на то, чтобы переступить, растоптать кого-то и прочее. Их не волнуют люди, для них главное: «Поставим задачу», — как раньше промфинплан, и они его счастливо выполняют. А какими усилиями, как, что, к чему — это их, во-первых, не волнует. А во-вторых, они вообще ничего не знают.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так откуда ноги-то растут?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ноги растут? Сейчас я вам скажу. Во-первых, экономикой управляют люди. Когда мне на протяжении последних 25 лет…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Не надо про «когда». Экономикой управляют люди. Люди — значит, нравственность. Люди — значит, мораль. Люди — значит, этика. Я правильно говорю?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет. Помимо всего они должны быть профессионалами. А тогда, когда не знают элементарнейших вещей…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Как это нет? Это одна сторона медали. А вторая сторона — это нравственно-этические качества.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Согласен.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А вы говорите «нет». А если нет нравственности, если нет этики, если мир чистогана вокруг, если вам из телеков день и ночь показывают молодёжь, которая не считает деньги, гоняет на крутых машинах и живёт в двухэтажных квартирах, что же вы хотите?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, я согласен. Что ж они не покажут экскаваторщика, как он зарабатывает свои 20 тысяч рублей? Я согласен полностью в этом плане. Здесь очень много нужно копать. Но, тем не менее, ещё раз. Я старенький уже, но тем не менее. С точки зрения государственности вообще-то у нас с вами никогда не было социализма, а у нас был госкапитализм, который никогда в мире не был…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Слушайте, ну не надо в теорию уходить, я вас умоляю! Был у нас социализм.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Хорошо, не будем уходить в теорию. Во-первых, тогда, когда говорят о кризисе в нашей стране, я подпрыгиваю. Почему? Потому что наша страна мне напоминает кота в мультфильме «Возвращение блудного попугая». Помните, он с дачи возвращался? «Рыбы — во!»

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Подождите. Вы можете без мультфильмов? Вы можете по делу, а?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Так и в нашей стране: «Нефти — во! Металла — во! Всего — во!» И мы вдруг начинаем говорить…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо большое, но не хочу я про мультфильмы слушать, ну вот убейте. Тема-то серьёзная, а вы говорите: «А вы помните мультфильм?» Ну мы же не на завалинке!

73-73-948. Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Добрый день. Это Никита, да? Это Андрей, город Москва. Я хотел спросить. Очень приятно было слышать вашу передачу. Сегодня в новостях передали, что Дмитрий Анатольевич принимает указ о контроле за доходами населения страны. Это что? Хочется сказать ему: «Лучше бы по субботам ты не работал, Дмитрий Анатольевич».

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо большое. Неправильно вы восприняли эту информацию, прочитайте ещё раз. Там не контроль за доходами, а порядок статистических показателей по части экономики труда. Ничего там такого страшного нет.

Добрый день, слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Роман.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, Роман.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что у нас исключительно зарегулирована государством ситуация в экономике.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да в том всё и дело, что нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да нет, ошибаетесь.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну, хорошо, понятно, я ошибаюсь. Живите при своём.

При чём здесь зарегулированность? Я вам ещё раз говорю о том, что мы рассуждаем… Вот моя позиция такая, хоть режьте меня, позиция очень простая: не зарегулированность, а незаконное присвоение государственных функций ушлыми полудурками, проходимцами, которые в погонах, в лампасах, в сапогах, с корочками — ну, при власти — получают свою мзду, пользуясь в том числе всякими регулятивными документами. Вот так.

От того, что вы уберёте часть этих регулятивных норм, ничего не изменится — найдутся другие, будут кошмарить по-другому. Пока с людьми порядок наведён не будет, ничего не изменится. Да вы вообще можете полностью отменить все эти регулятивные нормы — и всё останется, как и было. Ну, будут плющить, например, за превышение должностных полномочий — 201-я статья Уголовного кодекса. Почему нет?

И, наконец, последнее. Девушки с утра говорили о том, что нас бесит, а что нас не бесит. Вы очень хорошо знаете, что меня бесит, когда дилетанты пишут демагогии. Смотрите, Принтер_я_умный_прочти_меня пишет: «Никита, вам как крупному экономисту, — здесь большими буквами, — СТЫДНО говорить, что из Пенсионного фонда не платится маткапитал. На 2013-й выплачено, — внимание! — 2,4 триллиона рублей из 4,7, — чего? Непонятно, — которые там были. Зачем говорить, что из Пенсионного фонда не платят?»

Ну, если вы такой умный, зайдите в бюджет Пенсионного фонда, зайдите и посмотрите, откуда поступают деньги на маткапитал. Зайдите в федеральный бюджет, скажем, на этот год. Ну не пишите вот так категорично! Ну не будьте вы очередным дураком! Вы даже не третьеразрядный экономист, вы — просто никто в экономике, но пытаетесь строить из себя умного и пытаетесь учить, совершенно не представляя, что представляет из себя на самом деле финансово-бюджетная система страны.

Новости, потом продолжим.

 

НОВОСТИ

 

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский.

Конечно, слегка недоумённо я воспринял наш анонс о том, что о братве и прочих разборках в нашем эфире будет рассуждать старший научный сотрудник какого-то центра. Ну, может быть, человек в курсе, в теме, я не знаю. Может, она там мурчала в своё время, на стрелочку с чисто правильными ребятами выезжала — а потом человек перелицевался! Ну, бывает, бывает. Может, по фене нам расскажет какие-то новые истории, например: что означает «вечер в хату, арестанты», как надо отвечать на это приветствие; что значит «землю есть из горшка с цветами» и кто эту фразу произнёс, откуда она, что называется, в народ пошла; что значит «скощухи не будет». Ну, тоже интересно! Это же то ли феня, то ли не феня — здесь всё перемешалось. Ну, давайте послушаем!

73-73-948. Давайте продолжим разговаривать о предстоящих и проводящихся сегодня уже реформах, чего уж тут греха таить.

«Первое, что начало бы осуществлять „правительство Кудрина“, — я продолжаю цитировать публикацию в «Газете.Ru», — это политика сокращения госрасходов, чтобы ликвидировать дефицит бюджета. Самым очевидным шагом станет урезание расходов на оборону и нацбезопасность. Общие расходы по этим статьям составляют около 5% ВВП. Впрочем, даже если снизить их вдвое, это не поможет ликвидировать дефицит бюджета. Это означает, что под нож попадут и другие статьи». А «другие статьи» — это какие? Это образование, это наука, это медицина, это социалка, культура само собой.

По поводу обороны и нацбезопасности. Вот эта публика считает, что нам такие расходы… Кстати говоря, у нас не около 5%, а порядка 4% от ВВП, так что не надо гундосить. Публика считает, что нам не нужна армия, потому что на нас никто нападать не собирается. Люди ставят проблему с ног на голову. На нас потому и не собираются нападать, потому что боятся, потому что у нас значительные деньги тратятся на то, чтобы обеспечить обороноспособность нашего государства. Хорошо, плохо — второй разговор. Но не нападают именно и в значительной степени из-за того, что знают, что если что, то ответим. Даже если не ответим, предполагают, что ответим.

Вы можете сейчас пищать, визжать в радио, я не знаю, делать, что хотите, но даже если из десяти ракет собьют девять, одна-то долетит. Понимаете, вот это и останавливает, вот эта одна, которая долетит. «Вот девять собьют, сто процентов, Барак Хусейнович, ну, сто процентов, а одна — чёрт его знает». — «А что там у этих русских?» — «Там у них, говорят, какой-то новый чудо-эксперимент недавно был проведён: ракета летит на высоте буквально 40–60 метров от земли, её вообще ни один радар не может зацепить. Перелетает всю территорию Российской Федерации и — бабах! — в сарай на Камчатке, и нормально. И что с ней делать?» Ну, это я утрирую.

Поэтому и не нападают, поэтому и расходы большие. Неэффективно? Ну да. Так надо прийти, навести порядок, надо сказать: «На „Уралвагонзавод“ с прокурорской проверкой придём». Ну, я к примеру, конечно, хотя не исключаю, что с него-то как раз наши либеральные товарищи и начнут.

Дальше пишут: «…Избавиться от „лишних“ работников при либеральном правительстве будет проще, поскольку неизбежно пройдёт либерализация трудового законодательства, — то есть сейчас сложно уволить, в Европе так вообще почти невозможно, а будет проще. — Работодатель сможет снизить издержки, рынок труда станет более гибким, и будет легче подстроиться под потребности экономики».

А дальше Евгений Гонтмахер говорит: «В России классическая реакция рынка труда на кризис — увольнение персонала — не работает. У нас предпочитают сокращать зарплату, вводить неполные рабочие дни и недели, отправлять людей в вынужденные отпуска», — поясняет Евгений Гонтмахер.

Евгений Шлёмович, дорогой вы мой человек, у нас 40% российских городов называются «моногородами». У меня в связи с этим к вам вопрос: если собственник — неважно, государство, частные лица — уволит на градообразующем предприятии пусть даже 5% сотрудников, что они будут делать, на что они будут жить? Ведь же они теоретически могут доехать до Москвы, поймать вас где-нибудь в переулке рядом с Садовым кольцом напротив бывшего ГАИ и ограбить. А почему? А потому что там, в моногороде под Свердловском, им жить не на что. Вы не согласны? Вот с этими людьми что делать? Может быть, как-то по-другому? Проблемы-то безработицы нет.

Ну и, наконец, вы же понимаете, по поводу инвестклимата. Все реформы, о которых я говорил — то есть приватизация, либерализация рынка труда и прочее, — «должны привести к быстрому и устойчивому росту, — который должен случиться сам собой, судя по всему, — поскольку инвестклимат в стране станет более благоприятным». Вот он, дорогой, инвестклимат попался!

Дальше нам пишут о том, что «в рейтинге Doing Business 2015 года Грузия занимает 15-е место, в первой тридцатке — Литва, Латвия, Эстония, Португалия, Македония. Но в числе мировых лидеров по притоку иностранных инвестиций их нет. Зато в докладе по мировым инвестициям в 2014 году, — доклад ООН, — в первой двадцатке есть, например, Россия, Китай, Индонезия и Бразилия, занимающие в рейтинге Doing Business 62-е, 90-е, 114-е и 120-е место соответственно».

Я вам об этом уже говорил, и говорил не раз, что это вообще не бьётся даже с первого раза. Больше того, опять же я вам приводил классическую статью (хотя она всего 10 лет назад вышла) трёх индийских экономистов, один из которых три года работал главным экономистом Международного валютного фонда, где ребята прошерстили статистику с 1970-го по 2004 год по развивающимся странам и выяснили, что не было ни одного случая за 34 года, когда устойчивый экономический рост фиксировался бы благодаря и во многом иностранным инвестициям. Наоборот, все страны, которые добились устойчивых показателей экономического роста — скажем, стабильный рост на протяжении 5 или 10 лет в размере плюс-минус 5%, — они все опирались на внутренние ресурсы, на внутренние сбережения.

И ничего удивительного нет в том, что не бьются два рейтинга. Для меня, например, нет. Теперь и для вас нет. Рейтинг Doing Business и рейтинг по инвестициям Конференции ООН по торговле и развитию — вот они не бьются. Вроде бы, ну да, прекрасные возможности для инвестиций и прочее, а инвестиции туда не идут. Инвестиции идут туда — например, в Китай, — где по рейтингу Doing Business 90-е место. А Россия, кстати говоря, должна быть гораздо интереснее по сравнению с Китаем, потому что она занимает, судя по этой статье, 62-е место в рейтинге Doing Business, а Китай — 90-е. То есть в России должно быть больше инвестиций, но их что-то мало. Но Китай на инвестклимат не жалуется! А эти придурки, прости господи…

73-73-948. Добрый день, слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Большое вам спасибо, что предоставили возможность задать вопрос. Вы вскользь коснулись кредитной политики ЦБ. У меня есть какие-то сомнения. Всё ли правильно делает Эльвира Сахипзадовна? Будьте любезны, проясните, пожалуйста.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы хотите, чтобы я за пару минут вам рассказал, что она делает правильно, а что неправильно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Хотя бы то, почему не давать кредиты бизнесу, в том числе малому бизнесу, под малые проценты.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Всё, спасибо большое. Буквально две фразы. На Питерском форуме госпожа Набиуллина сказала, что она не знает ни одного случая хорошей и мягкой денежно-кредитной политики (вот видите, вы уже начинаете тормозить, потому что вы не знаете, о чём разговор) при таких, например, высоких показателях инфляции. Лично я могу привести как минимум два контрпримера.

Первый пример — это Вьетнам, где была очень высокая инфляция. Проводилась мягкая денежно-кредитная политика, в том числе усиленно развивалось кредитование, а инфляция снижалась на этом фоне.

А второй пример — это вообще, конечно, поганый, ужасный, страшный пример. Уберите детей от телевизоров и радиоприёмников! 1998 год, Российская Федерация, господин Примаков. Набиуллина, вы не помните, что тогда было? Давайте встретимся, я вам как-нибудь расскажу, как господин Примаков за один год снизил инфляцию с 88% по итогам 1998 года до существенно — в разы! — меньшего показателя, при этом рост денежной массы был сумасшедшим. А по итогам 2000 года экономический рост, госпожа Набиуллина, составил 10% ровно — выдающийся показатель в новейшей истории России! Выше не было ни разу за 25 лет. Ни разу! А в 2000 году было. Выше, чем в Китае.

О чём говорить с этим человеком, я не знаю. Но совершенно очевидно, что за ней стоят такие «гуру», как Ясин, Кузьминов и прочие товарищи, которые только что, как я вам рассказывал, учили нас и предлагали свои очередные реформы, о которых, впрочем, мы уже слышали, и слышали много раз.

Добрый день, слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Хотелось бы узнать, такой животрепещущий вопрос: что будет дальше с кризисом? Цены на машины упали, на квартиры упали — никто не ждал.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Почему это никто не ждал?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, не настолько.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Если вы чего-то не слышали — это не значит, что вам этого не говорили. И на квартиры, и на машины, и на всё остальное — говорили, что спрос будет меньше. Почему? Потому что машины-то стоят в долларах, они едут-то из-за границы к нам преимущественно. Ну да, есть внутренняя сборка, отечественная, всё понятно — так комплектующие-то импортные! Что касается квартир, то это был пузырь. Это было очевидно ещё в середине нулевых.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: То есть всё будет и дальше падать?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Сдуваться, конечно. Конечно! Дешевле трёхкопеечного билета в трамвае. Никто не знает, до какого предела, до какого дна дойдут цены, скажем, на жильё. Никто не знает. Но то, что они будут снижаться, то, что этот пузырь будет сдуваться — это совершенно очевидно.

Так было на протяжении столетий, и не только в России: так было в Голландии, так было в Японии, так было в других странах. Везде эти пузыри сдувались. Везде. И то, что сейчас рынок недвижимости, в Москве например, в ситуации коллапса — так в этом нет ничего удивительного. Продавцы готовы продать по высоким ценам, а покупатели не готовы купить по высоким ценам. А уж если и покупают, то с дисконтом 30, а то и 50%.

Добрый день, слушаем вас, представляйтесь. Алло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это меня?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Спасибо. Здравствуйте, Никита. Лилия Сергеевна, Москва. Вы знаете, у меня есть предложение. Вы сами спросили: «Откуда ноги-то растут?» Ну, это образная фигура речи, можно сказать, но в неё многое вложено. Откуда ноги растут? Ноги чего? Экономики. У меня есть предложение: нарисовать хотя бы в мозгах экономическое древо приоритетности. Понимаете, экономическое древо приоритетности. И тогда вопросы… Почему молодым нельзя дорогу? Откуда ноги растут? Бублик первичен или дырка первична? Мы наткнёмся на такие вещи, которые нам будут распутывать этот клубок запутанный и выявлять заблуждения наши.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да это всё понятно! Вы скажите, вы о чём сейчас?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Об экономике.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понял! Спасибо вам большое.

36-й пишет: «В 1998 году было уже не страшно, а отчаянно весело! Я помню это время. Мы любили пить пиво, было весело». Ну да. Кто же не помнит это время? Насчёт того, весело было или нет. Ну да, мне было, может быть, тоже не грустно. А вот тем, кто штурмовал ведущие российские банки в попытках вычистить оттуда свои бабки, мне кажется, весело не было. Кстати говоря, тоже многие из них любили пить пиво, 36-й, но что-то мне подсказывает, что в те дни и месяцы они пили напитки покрепче.

Добрый день, слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Денис, Москва.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Допустим, вот есть цены на квартиры. Вы говорите, пузырь будет сдуваться и цены будут падать. Как это скажется на ценах на землю, допустим, в том же ближайшем Подмосковье?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Подождите, всё понятно, Денис. Так цены в Подмосковье уже давным-давно упали. Они будут ещё падать, но не в таких масштабах, как это было в предыдущие годы.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А если упадут цены на квартиры и на стройматериалы, может быть, цены, наоборот, будут расти из-за того, что люди как-то будут переезжать, допустим, из Москвы в область?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Давайте, знаете, о чём поговорим? Спасибо вам большое. Я вот о чём подумал? Денис правильно говорит по поводу того, что люди будут переезжать, цены на стройматериалы, на землю или ещё на что-то. Это всё понятно. Но совершенно очевидно, что без кредитов не обойдёшься. Здесь мы оставим в покое госпожу Набиуллину, она и так, наверное, в своём новом особнячке обыкалась уже вся.

Смотрите, на этой неделе господин Задорнов, руководитель ВТБ24, на пресс-конференции заявил о том, что «через два года 5% населения России, то есть несколько миллионов человек…» Ну, что такое 5%? У нас 146 миллионов, да? Дальше всё понятно, это около 7–8 миллионов человек. «…Несколько миллионов человек будут некредитоспособными». Почему? Потому что «сейчас кредитные бюро достаточно серьёзно развиты, постепенно идёт обмен информацией между банками, ЖКХ и телекомами с точки ​зрения их долгов, эта информация подробно анализируется. Пик проблем с розничными кредитами, — как считает руководитель ВТБ24, — пришёлся на первое полугодие 2014 года, для рынка он тоже уже пройдён». Ну и так далее.

В общем, я привык прислушиваться к словам господина Задорнова, потому что этот человек и министром финансов работал, и в Госдуме позаседал, и крупнейший розничных госбанк возглавляет. Не об этом речь. Я хотел вас спросить: в нынешних условиях многие из вас готовы рискнуть и взять кредит? Например, кредит на приобретение квартиры, на строительство загородного дома, как Денис говорит, либо же на покупку автомобиля. Если готовы, то на чём основана ваша уверенность в том, что всё будет хорошо? А если не готовы, то почему? 73-73-948. Я вас очень прошу говорить по этому поводу, а не по общей ситуации в стране.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Будьте добры, уважаемый профессор… Я представлюсь. Виктор Иванович меня зовут, 73 года, 50 лет стажа, 53 даже…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Какой был хороший звонок! Сорвался, сорвался. Ну, ничего, будем ждать, дозвонится наш пенсионер.

Добрый день, слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Я профессору Кричевскому хочу вопрос задать.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Хотите — задавайте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Великий экономист Мария Гайдар уехала на Украину, в Одессу. Нельзя туда же отправить Кудрина, Ясина, Чубайса на помощь Порошенко? Как бы это сделать?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы ошиблись номером. Путин на рыбалке. Позвоните завтра, а лучше — в понедельник после двенадцати.

Добрый день, слушаем вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Никита, здравствуйте. Владимир меня зовут. Вопрос был поставлен по кредитам, уверенности в завтрашнем дне и так далее. Я взял сейчас два по необходимости. Стройка загородного дома, поэтому беру, но, честно говоря, с опаской, потому что как-то видятся не радужные перспективы впереди. Я работаю в западной компании…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А вы в рублях взяли?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В рублях взял, конечно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Молодец.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тем более что условия для корпоративного клиента. Я просто к тому, что если ещё лет пять назад это можно было делать с большей уверенностью, то сейчас — с намного меньшей.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я с вами абсолютно согласен. Да и не только я, думаю, а абсолютное большинство тех, кто нас слушает. Почему? Потому что, слушайте, времена не то чтобы тяжёлые, а они откровенно хреновые.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Начнём с того, что стал он на 5% дороже. Не дают они ипотечный, потому что строюсь сам, поэтому только потребительский можно брать. 1,5 миллиона в Сбербанке каждый раз приходится брать, и с каждым разом всё дороже и дороже, это факт.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо вам большое. Вот такое мнение. Давайте послушаем, может быть, будет другое.

«Никогда не берите кредиты», — пишет Герман, 76-й. Ну, видите, необходимость заставляет людей — берут. Что делать?

Добрый день, слушаем вас, представляйтесь. Алло. На рыбалке, на рыбалке, я же сказал. Путин на рыбалке. Не звоните. Добрый день.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте, Никита. Я на рынке недвижимости работаю более 12 лет в Московском регионе — Москва и область. Я думаю, конечно, не лучшее время брать кредиты, потому что думаю, что к декабрю, к зиме этого года будет ещё падение, даже рублёвое. В принципе, как специалист… Я не отвечаю за всю аналитику, не готов на себя взять, что точно я смогу спрогнозировать, очень сложно в связи с геополитическими всеми проблемами. Но кризис-то на рынке начался ещё до всех событий на Украине, он уже был на пределе, и уже ёмкость рынка сокращалась.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ну да, тянули из последних сил. Вы не уходите. Смотрите, о долларовых ценах на московскую недвижимость, как мне представляется, можно вообще забыть и не вспоминать неопределённое время.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Они уже упали…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Забыли, забыли!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нельзя оценивать.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да. Я подвожу теоретическую подоплёку под ваши предсказания, как угодно, предположения, что рублёвые цены просядут. Вообще кто сейчас покупает, например, жилую недвижимость? Люди, которые много зарабатывают. Понятно, что тот, кто получает 30–40 тысяч рублей, физически не в состоянии купить квартиру в Москве.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Даже 50–70 тысяч, если мы говорим о Москве.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да, даже 50–70 тысяч. Значит, это люди, которые получают много. Но в связи с тем, что у предприятий, у тех же чиновников доходы снижаются, объективно снижаются, высокие цены на жильё в рублях, как прежде высокими, оставаться не могут, просто потому что.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На сто процентов согласен.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы говорите о том, что рублёвые цены упадут. Я не уверен, что это случится в конце года. Вот на конец года я бы не стал загадывать, но то, что это произойдёт рано или поздно… Может, это случится осенью, а может, случится весной — какая разница?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Пример по факту приведу как человек, на земле работающий. Они уже упали на 20–30%. Просто надо понимать, что дифференцируется каждый объект. Эконом — он менее подвержен этому. А премиум так называемый… Хотя тоже трудно определить в Москве, это бизнес или эконом. Экономом даже трудно назвать. Но вообще сейчас реальные цены — те, которые проходят по сделкам, не в базах, не в аналитике… Вот если вы хотите продать сейчас квартиру той небольшой группе людей, которые не знают, что сделать с деньгами, и всё равно хотят вложить в то, что им ощутимо визуально, то надо на 20% падать. Тогда начинаются звонки, тогда начинаются реальные показы, а не просто туристы ходят…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Засиделись, засиделись. Спасибо, очень интересно с вами, но ещё три звонка висят.

Добрый день, слушаем вас. Алло. А ведь всё правильно говорит человек.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Никита Александрович. McDonald’s объявил, что доллар должен стоить 22 рубля…

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да хоть 2 рубля. Ну подождите! Что вы? Господи Боже мой! Во-первых, не McDonald’s, а журнал The Economist. Журнал The Economist с 1986 года определяет индекс Биг-Мака. Это шутливый индекс: вот сколько бы стоило при прочих и равных? Так «прочие и равные» — это идеальные рыночные условия, это отсутствие расстояний, это одинаковый во всех странах климат и прочее. Ну, вот стоил бы так. Но, тем не менее, в России он стоит так, что курс должен быть 22 рубля, а Швейцарии он стоит совершенно другие деньги. Курс валют — это очень важный экономический инструмент, вот и всё. А индекс-то полушутливый, не сказать чтобы иронический, но несерьёзный.

Вот видите, McDonald’s украл последние минуты, последние секунды для того, чтобы нам поговорить, может быть, о кредитах, может, ещё о чём-то более важном. Ну, вот только о McDonald’s нам ещё говорить не хватало.

«Антикризис профессора Кричевского», радио «Говорит Москва». В студии был я — Никита Кричевский. Услышимся через неделю. Берегите друг друга!